1
Первый труп доставили в прозекторскую за час до начала ее смены. За час до ее появления на рабочем месте.
До этого момента день Кэт Новак протекал даже лучше, чем обычно. Машина завелась с полоборота. Движение на Телеграф-стрит еще не было плотным, и все светофоры, встречавшиеся на пути, горели зеленым. В кабинете Кэт появилась без пяти семь, а значит, весь следующий час оставался в ее распоряжении. Можно будет спокойно полакомиться пончиками с повидлом и полистать свежий выпуск «Альбион геральд». Газетные некрологи Кэт намеренно не читала. Она и так все знала о покойниках.
А потом мимо нее провезли каталку с черным пластиковым мешком.
«Боже мой», — подумала Кэт.
Через тридцать секунд Кларк постучится в дверь и попросит сделать ему одолжение. Кэт с ужасом прислушивалась к звуку колес каталки. Она услышала, как открылась и быстро закрылась дверь прозекторской. Приглушенный гул мужских голосов, и... накаркала! К ней шел Кларк. Только его кроссовки «Рибок» так скрипели на линолеуме в коридоре.
— Доброе утро, Кэт, — возник в проеме Кларк.
— Доброе утро, Кларк, — вздохнула она.
— Вы не поверите. Только что привезли свежий труп.
— Да, наглости у них хватает.
— Вообще-то, уже десять минут восьмого. — Голос Кларка стал вкрадчивым. — Смею ли я просить вас об одолжении?
— Меня пока здесь нет. — Кэт слизнула с пальцев малиновое повидло. — До восьми утра можете считать меня плодом вашего воображения.
— Мне некогда предаваться фантазиям. Уверен, Бет уже собрала наших сорванцов. Они готовы тронуться в путь, а мне здесь торчать с очередной Джейн Доу1. Будьте же милосердны.
— В третий раз за этот месяц?!
— У меня семья. Домашние ждут, что какое-то время я уделю им, а не только трупам. Вы же сами себе хозяйка.
— Да, я в разводе. Но я такой же штатный сотрудник, как вы.
Кларк прошаркал ближе и навис своим грузным телом над столом Кэт.
— Еще один разик. У нас с Бет сейчас не все гладко. Мне очень хочется, чтобы наш отпуск начался спокойно. Можете рассчитывать на ответную любезность. Обещаю.
Вздохнув, Кэт сложила газету:
— Ладно. Что у вас там?
Кларк поспешно стаскивал с себя белый халат, на глазах превращаясь в отпускника.
— Джейн Доу. Настоящее имя пока не установлено. Видимых травм не обнаружено. Не все ясно с содержанием жидкости в организме. Сайкс и Рэтчет сейчас в прозекторской.
— Это они привезли труп?
— Да. Так что в вашем распоряжении добротный полицейский отчет.
Кэт встала, стряхнула сахарную пудру со штанов своего хирургического костюма.
— Вы у меня в долгу, — сказала она, выходя вслед за Кларком в коридор.
— Конечно-конечно, — пробормотал Кларк.
Он зашел к себе в кабинет за курткой — настоящей курткой рыболова, с десятками карманов и карманчиков, из которых торчали снасти.
— Не вылавливайте всех угрей, — попросила Кэт. — Оставьте и для нас.
Кларк расплылся в улыбке и по-военному отсалютовал ей.
— В глушь штата Мэн держу я путь, — продекламировал он, направляясь к лифту. — До встречи на следующей неделе.
Покорившись судьбе, Кэт открыла дверь прозекторской.
Привезенный труп переложили на стол, но еще не вынули из мешка. Сержант Лу Сайкс и детектив Винс Рэтчет ждали Кэт. Оба были ветеранами так называемого «клуба ножа и пистолета». Сайкс одевался щеголевато, всегда был в костюме и при галстуке. Этот чернокожий детектив убойного отдела предпочитал ворочать трупы в двойках от Версаче. Его напарник Рэтчет, наоборот, любил спортивную одежду. Его фигура вполне могла бы красоваться на упаковках продуктов здорового питания «Слим-фаст». Сейчас Рэтчет стоял возле полки и с детским изумлением разглядывал банку для препаратов.
— Что это за чертовщина? — спросил он, указывая на содержимое банки.
Старина Винс никогда не боялся, что его вопросы сочтут глупыми.
— Это правая средняя доля легкого, — пояснила Кэт.
— А я подумал было, что это мозг.
— Вот потому она доктор, а ты тупой коп, — засмеялся Сайкс.
Он поправил галстук.
— Разве не Кларк будет проводить вскрытие?
Кэт надела хирургические перчатки.
— Увы, этим займусь я.
— Твоя смена начинается в восемь.
— Мне тоже так казалось.
Кэт подошла к прозекторскому столу, взглянула на мешок и ощутила знакомое нежелание расстегивать молнию и смотреть на содержимое черного пластика.
«Сколько таких мешков я открыла? — думала Кэт. — Сто? Двести?»
И с каждым была связана своя ужасающая история. Самое сложное — не физически, эмоционально — взяться за бегунок молнии и повести его вниз, разделяя полоски. Когда тело извлекут, Кэт, оправившись от шока, приступит к работе с бесстрастием ученого. Но первый взгляд, первая реакция всегда были чисто эмоциональными и не поддавались контролю.
— Ну, ребята, — обратилась она к полицейским, — что можете сообщить по этому трупу?
Рэтчет шагнул вперед, открыв записную книжку. Книжка выглядела продолжением руки, сопровождая ее владельца всегда и везде.
— Женщина. Белая. Без документов. Возраст — от двадцати до тридцати. Тело обнаружено сегодня утром, в четыре часа, в районе Южного Лексингтона. Видимых повреждений нет. Свидетелей тоже нет. По этому трупу вообще ничего нет.
— Южный Лексингтон, — повторила Кэт, и сейчас же перед ней встала картина той части города.
Место, знакомое ей очень даже хорошо: улицы, переулки, игровые площадки, огороженные колючей проволокой. И над всем этим — громады семи домов. Мрачных двадцатиэтажных коробок. Что с них взять? Муниципальное жилье.
— «Муниципалка»? — спросила Кэт.
— Что же еще?
— Кто ее обнаружил?
— Городские мусорщики, — ответил Сайкс. — Лежала в проезде между двумя высотками. И не просто лежала. Вклинилась между стеной и мусорным баком.
— Ее туда принесли? Или она там умерла?
— Ты приехал первым, — сказал Сайкс, взглянув на Рэтчета. — Что скажешь, Винс?
— Мне сдается, она там умерла. Легла за баком, свернулась калачиком и откинула копыта.
Пора. Как всегда, морально подготовившись к первой встрече с трупом, Кэт открыла мешок. Сайкс и Рэтчет попятились. Кэт приучила себя не отскакивать от стола. Половинки молнии разошлись, обнажив содержимое пакета.
Труп выглядел лучше, чем она ожидала. Никаких внешних повреждений. А Кэт было с чем сравнивать. Можно сказать, труп этой женщины в идеальном состоянии. Крашеная блондинка. На вид — около тридцати лет; возможно, чуть меньше. Бледное, холодное лицо женщины напоминало кусок мрамора. Умершая была одета в фиолетовый пуловер с длинными рукавами. Скорее всего, синтетика. Черная короткая юбка с поясом из натуральной кожи. Черные колготки и совсем новенькие кроссовки «Найк». Ее единственным украшением было дешевенькое кольцо из тех, что продаются в магазинах «Всё по десять центов». Такие колечки дети и подростки дарят в знак дружбы. На запястье тикали часы «Таймекс». Руки и ноги умершей уже сковало трупное окоченение, и ее поза слегка напоминала утробную. Оба кулака были плотно сжаты, словно в последние мгновения жизни их схватила судорога.
Кэт сделала несколько фотографий, затем включила кассетный магнитофон и начала диктовать: «Приступаю к осмотру трупа белой женщины, волосы светлые, крашеные. Труп был обнаружен в одном из проездов Южного Лексингтона примерно в четыре часа утра...»
Сайкс и Рэтчет, знавшие все стадии этого мрачного ритуала, сняли пиджаки и потянулись за халатами: среднего размера для Сайкса и особо крупного — для Рэтчета. Затем они надели перчатки. Этим ребятам ничего не надо было объяснять. В полиции они работали давно, а вместе — уже четыре месяца. Странная парочка. Чем-то они Кэт напоминали знаменитых комиков середины века Эббота и Костелло. Но их полицейский «дуэт» пока что был довольно успешным.
Кэт выключила магнитофон.
— Внимание, ребята. Переходим к следующему этапу.
К раздеванию трупа. Этим занимались все трое. Окоченение сильно затрудняло работу. Чтобы снять с покойницы юбку, Кэт пришлось разрезать ткань. Верхнюю одежду бросили в корзину. Колготки и белье предстояло проверить на следы недавних сексуальных контактов. Когда труп раздели догола, Кэт снова взялась за фотоаппарат и сделала еще несколько снимков для уголовного дела.
От дальнейшего этапа зависело очень многое. Он был сутью осмотра каждого тела. В детективных фильмах такие сцены не показывают. Иногда первичный осмотр дает ответы. Время смерти, причина смерти, особенности ее наступления. Кэт предстояло заполнить все эти графы. Если она констатирует естественную смерть или самоубийство, Сайкс и Рэтчет будут довольны. А вот если обнаружится, что женщину убили, копы сильно огорчатся.
К сожалению, на этот раз Кэт вряд ли порадует их быстрыми ответами.
Она могла строить догадки о времени смерти. Посмертного посинения кожи пока не наблюдалось. Характерных пятен — тоже. Следовательно, смерть наступила не раньше восьми часов назад. Основываясь на температуре трупа и формуле Морица, предположительным временем смерти можно было считать полночь или часы, близкие к полуночи. А причина смерти?
— Пока, ребята, ничего определенного сказать не могу. Вы уж меня простите, — вздохнула Кэт.
Сайкс и Рэтчет удрученно переглянулись, но не удивились.
— Нужно ждать результатов анализа жидкостей тела.
— И долго?
— Я возьму пробы и сегодня отправлю их в государственную лабораторию. Но там сейчас дикие задержки. Почти на месяц.
— А разве нельзя сделать анализы у нас? — спросил Сайкс.
— Я сделаю газовую и тонкослойную хроматографию, но результатов анализов на содержание в ее организме наркотиков или сильнодействующих препаратов придется ждать из гослаборатории.
— Нам всего-навсего нужно знать, вероятно ли здесь убийство, — сказал Рэтчет.
— Убийство никогда нельзя сбрасывать со счетов.
Кэт продолжила внешний осмотр. На голове покойницы — никаких видимых повреждений. Переломов черепных костей нет. Ссадин на коже головы — тоже. Светлые волосы были нечесаными и грязными. Чувствовалось, эта женщина давно не мыла голову. За исключением обычных посмертных изменений, следов на туловище не было. А вот левая рука сразу привлекла внимание Кэт. К запястью тянулась длинная полоска рубцовой ткани.
— Следы иглы, — сказала Кэт. — И след от недавнего укола.
— Очередная наркоша, — вздохнул Сайкс. — Вот тебе наше заключение. Скорее всего, померла от передозировки.
— Можно было бы провести экспресс-анализ иглы. Где ее сумочка?
— При ней не было сумочки, — покачал головой Рэтчет.
— Обычно игла валяется где-то рядом. И шприц.
— Я осмотрел место, где ее нашли, — сказал Рэтчет. — Ни сумочек, ни пакетов, ни шприцев.
— И рядом с нею ничего не было? — допытывалась Кэт.
— Ничегошеньки. Ни сумочки, ни документов.
— Кто первым ее увидел?
— Дежурный полицейский. Потом я.
— Итак, у нас труп наркоманки со свежими следами уколов. Но иглы при ней не обнаружено.
— Возможно, она вмазалась в другом месте. А потом забрела в этот переулок и умерла, — предположил Сайкс.
— Возможно.
— Смотрика-ка, Кэт! — Рэтчет указал на кисть покойницы. — Видишь? У нее что-то в кулаке. Что это может быть?
В кулаке был зажат кусочек розового картона. Большего увидеть не удавалось. Кэт не без труда разжала пальцы мертвой блондинки, и из них выпала книжечка картонных спичек. На картоне золотыми буквами было вытиснено: «„ЭТУАЛЬ“. ИЗЫСКАННАЯ КУХНЯ. ХИЛТОН-АВЕНЮ, 221».
— Далековато от Южного Лексингтона, — заметил Сайкс.
— Слышал про это милое местечко, — подхватил Рэтчет. — Но питаться там мне не по карману.
Кэт открыла книжечку. Внутри она увидела три неиспользованные спички и телефонный номер, написанный перьевой ручкой на внутренней стороне книжечки.
— Интересно, это местный номер? — спросила она полицейских.
— Судя по префиксу, это Сарри-Хайтс, — ответил Сайкс. — Опять-таки далековато от «муниципалки».
— Что ж, давайте позвоним и узнаем, чей это номер, — предложила Кэт.
Пока Сайкс и Рэтчет переминались с ноги на ногу, она подошла к настенному аппарату и набрала номер. Раздалось четыре длинных гудка, затем включился автоответчик, и в трубке послышался сочный мужской голос:
— Сейчас я никак не могу ответить на ваш звонок. Пожалуйста, оставьте имя и номер.
И больше ничего. Никакой крутой музыки, коротких хохмочек или чего-либо такого. Только краткое сообщение и сразу — сигнал начала записи.
— Здравствуйте. Я доктор Новак из судебно-медицинского экспертного бюро Альбиона. Пожалуйста, перезвоните мне в связи с...
Нет, нельзя говорить, что у нее за спиной лежит труп женщины, которую этот мужчина, возможно, знал.
— Пожалуйста, перезвоните мне. Это важно.
Она продиктовала номер и повесила трубку.
— Вот так, ребята. Осталось дождаться ответного звонка. А пока могу я вас попросить остаться на вскрытие?
Вряд ли Сайкс и Рэтчет горели желанием лицезреть вскрытие, но оба не посмели возразить и мужественно встали возле стола. Они морщились, когда Кэт втыкала в труп иглы, беря кровь из бедренной артерии, стекловидную жидкость из глаза и мочу из прокола в нижней части живота. Но если ты видел, как игла протыкает глазное яблоко (пусть и у трупа), дырка в мочевом пузыре уже не кажется чем-то ужасным. Затем Кэт взяла нож (фирма «Хенкельс», немецкая сталь) и полоснула по грудине. Эту часть вскрытия мужчины перенесли стоически. Их не испугали даже раздвигаемые Кэт ребра и ощутимый запах крови и внутренностей.
Извлеченные внутренности поблескивали в ярком свете ламп.
Отложив нож, Кэт взялась за скальпель. На ощупь, через перчатки, отметила нейтральную температуру органов. Они не были теплыми, как у живого человека, но не были и ледяными, как у трупа, полежавшего в холодильнике морга. Как сказала бы Златовласка: «Не горячо, не холодно, а то, что нужно». Вполне точная характеристика для тела, пролежавшего весенней ночью под открытым небом. Кэт перерезала крупные артерии и освободила доступ к сердцу и легким, после чего извлекла их из грудной полости.
— А тяжеленькие у нее легкие, — отметила Кэт, едва усмехнувшись своему каламбуру.
Она опустила орган на чашку весов и дождалась, когда стрелка подтвердит ее мнение.
— С чего бы им быть тяжелыми? — удивился Рэтчет.
Кэт заметила капельку пены, вытекшую из бронхов.
— Отек легких. Они заполнены жидкостью с большим количеством пены.
— И что это значит? Она утонула в переулке?
— В каком-то смысле да. Но жидкость, которой она захлебнулась, была из ее же легких. Отек легких бывает по разным причинам.
— И среди них передозировка наркотиков? — спросил Сайкс.
— В точку. Передозировка нередко приводит к отеку легких.
Кэт вскрыла сердце, осмотрела его отделы. Если не считать разбухших легких, остальные органы были вполне здоровы. Сердце без видимой патологии. Здоровые коронарные сосуды, здоровые печень и поджелудочная железа. Здоровый кишечник. Вскрыв мертвой блондинке желудок, Кэт не обнаружила остатков пищи. Только двадцать кубических сантиметров желчи.
— Умерла голодной, — констатировала Кэт.
— Смотри, какая она тощая, — сказал Сайкс. — Когда шпигуешь себя всякой дрянью, еда наверняка отходит на второй план.
Кэт добралась до влагалища и прямой кишки. Эта часть вскрытия вызывала у нее дискомфорт, но лишь из-за присутствия в прозекторской двоих мужчин. Оба внимательно наблюдали за тем, как Кэт осматривает влагалище снаружи, а потом вводит туда ватный тампон, чтобы взять образец жидкости. Самой Кэт это казалось чем-то бóльшим, нежели вторжение в интимную сферу Джейн Доу.
— Никаких следов сексуального насилия, — заключила Кэт.
Ее внимание переключилось на голову. Лицо — самая индивидуальная часть любого трупа, смотреть на которую всегда тяжело. До сих пор Кэт старалась не присматриваться к лицу блондинки, однако теперь была вынуждена это сделать... При жизни Джейн Доу могла бы считаться привлекательной. Кэт представила ее с чистыми, расчесанными волосами, улыбающуюся. Такая женщина ловила бы на себе взгляды многих мужчин. Теперь она лежит с отвисшей челюстью. Коричневатые зубы — свидетельство пристрастия к кофе. Безжизненный, высохший язык, торчащий изо рта. Бесцветное лицо, которое уже не выдаст своих тайн.
И череп не дал никаких ответов. Вскрыв черепную коробку, Кэт увидела здоров…
