Управление капиталом. Состояние и перспективы российского private banking

Редактор И. Фатиева

Технический редактор А. Бохенек

Корректор М. Зыкова

Компьютерная верстка А. Макаренко

Художник обложки С. Дьяк

Гусев А.И.

Управление капиталом: состояние и перспективы российского private banking / А.И. Гусев, А.В. Куликов, Д.В. Парамонов, М.К. Ионова. — М.: Альпина Бизнес Букс, 2005.

ISBN 978-5-9614-2449-2

Все права защищены. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Предисловие

Интерес к вопросам управления частным капиталом в России растет стремительно. Тем не менее практически полное отсутствие необходимой финансовой литературы, посвященной не только достаточно специфическим, но и самым общим аспектам управления частным капиталом, остается заметным для такой динамично развивающейся отрасли финансового и банковского бизнеса, как направление частного банковского обслуживания. Однако появление этой книги призвано компенсировать такое ограничение, предлагая системный взгляд на эволюцию данного направления.

Авторы книги излагают свой уникальный и, что более ценно, успешный опыт развития бизнеса по управлению частным капиталом в рамках направления частного банковского обслуживания, анализируют основные тенденции отечественного рынка финансовых услуг и размышляют о его перспективах.

Книга адресована руководителям и сотрудникам банков и финансовых компаний, аспирантам и студентам экономических отделений высших учебных заведений, а также, в первую очередь, растущему отечественному социальному слою успешных собственников не только уже сформировавших, но и еще лишь создающих свой капитал.

Глава 1

Обслуживание состоятельных лиц: пора перемен

Качественные изменения в классическом private banking

Классический private banking, о котором сейчас так много говорят, появился еще в конце XVII — начале XVIII вв., почти одновременно в Швейцарии и Англии (хотя частные банкирские дома, обслуживавшие состояния и сбережения физических лиц, существовали в Швейцарии и ранее). Тем не менее не столько расцвет этого бизнеса, сколько системное позиционирование private banking как специфической банковской и финансовой услуги для состоятельных лиц состоялось чуть позже — во времена Французской революции, когда в Швейцарии по явились эмигранты из числа французских аристократов, и почти «массовый» спрос встретился с вполне подготовленным к нему, квалифицированным (адекватным по качеству и спектру услуг) предложением. Еще позже, в Англии XIX в., схожая услуга успешно позиционировалась благодаря торговому сословию, которому понадобилось не только сохранение, но и управление частным капиталом. Тем самым традиционные для Англии направления, связанные с юридическим обеспечением в области наследования и дарения, расширили продуктовый ряд private banking, придавая ему уже законченный вид с точки зрения обеспечения надежности и конфиденциальности (менее публичного обслуживания), а также высокого качества обслуживания. Это до сих пор и позволяет private banking почти монопольно обеспечивать услуги по управлению капиталом, прежде всего семейным капиталом состоятельных лиц, причем на протяжении целых столетий.

Нынешний private banking в классическом виде (несмотря на всю его кажущуюся консервативность и вычурность в виде эксклюзивного обслуживания достаточно состоятельных клиентов), по существу, уже давно является одним из привычных направлений финансового и банковского бизнеса и изменяется вместе с ними. Но здесь важно выделять не только эволюцию, вызванную глобализацией всего финансового и банковского сектора, но и специфические, достаточно радикальные изменения собственной среды (иногда из-за процесса глобализации), в которой традиционно существует private banking. Особенно это стало заметно в последнее десятилетие, которое оказало на классический private banking гораздо большее влияние, нежели его эволюция за весь предшествующий период.

Конкуренция в private banking еще никогда не была столь жесткой, как сейчас, тем более и профиль состоятельных лиц и даже их социальный состав заметно изменился. Это заставило банки провести огромную дополнительную работу в плане определения самого спектра и степени сложности тех услуг, которые от него ожидает получить новый клиент. Финансовые требования к политике доступа различны у всех банков. Некоторые банки, особенно новые участники, уменьшили критерии для получения «доступа» в попытке завоевать определенную долю рынка: так они постепенно начинают двигаться уже в сторону умеренно состоятельного клиентского сегмента рынка. И аккуратная пересегментация рынка, как ожидается, буквально в ближайшие годы будет критическим фактором успеха в private banking, который как бизнес может значительно измениться. И это особенно актуально сейчас, когда private banking переживает период самого бурного за всю свою историю роста, и рост этот успешно продолжится, утверждая возможные изменения, в том числе и новый стандарт private banking, нежели чисто ритейловый бизнес.

До сих пор главная цель инноваций в нынешнем private banking состояла в том, чтобы обеспечить на требуемом уровне качество обслуживания в банковских услугах, инвестиционных и трастовых (в том числе фидуциарных) операциях. Состоятельные клиенты требуют исключительного (клубного) обслуживания, а качество обслуживания воспринимается ими как один из едва ли не решающих факторов конкурентной борьбы. Клиенты все чаще ориентируются на ценовую и инвестиционную эффективность от взаимодействия с банком, а также на полное (если не доскональное) понимание сложности своих деловых проблем. Поэтому отношения с ними должны строиться на постоянной основе, отличаться гибкостью и динамичностью. Точная и эффективная рыночная сегментация является самым критическим фактором в предложении услуг private banking. Именно поэтому она должна осуществляться достаточно эффективно, учитывая долгосрочные семейные и деловые отношения, планируя наследование между поколениями и сохраняя созданное богатство.

Управление активами до сих пор представляет собой основной бизнес private banking. Во времена низких номинальных процентных ставок способность заставить деньги клиентов эффективно работать становится все более важной. Недаром в последнее время клиентов все больше привлекает не столько качество сервиса и широта продуктового ряда банковских финансовых и нефинансовых услуг private banking, сколько их доходность, которую они непосредственно получают в результате управления своими активами. Эта эволюция предпочтений совпадает с другой, более глубокой тенденцией, составляющей последние десять лет основу не менее радикальных изменений технологий на рынке управления активами, которые самым непосредственным образом затрагивают private banking.

Речь идет о развитии подразделений private client service инвестиционных компаний и банков, изначально ориентированных на индивидуальное управление активами клиентов, инвестирующих в большом объеме. Хотя еще в середине 90-х эти клиенты рассматривались как всего лишь более состоятельная, «верхняя» часть целевой клиентской группы, вряд ли задумывавшаяся об услугах private banking. Но постепенно произошло качественное изменение.

Традиционно появление новых состоятельных лиц носило в основном наследственный характер. Даже развитие фондового рынка, которое привело к появлению быстро разбогатевших игроков, и высокие зарплаты топ-менеджеров (две основные клиентские группы, стабильно поставлявшие новых миллионеров в последней четверти прошлого века) не привели к появлению столь значительного количества состоятельных клиентов, чтобы была необходимость считаться с ними как с отдельным целевым клиентским сегментом private banking. Такие клиенты либо сразу переходили на обслуживание в классический private banking и на обслуживание целиком по уже апробированным технологиям, либо были вынуждены оставаться в привычном для себя сервисе самостоятельной работы с фондовым рынком через того же брокера. Даже промежуточные технологии, рассчитанные на обслуживание подобных клиентов (особенно в Америке), еще не стали слишком распространенными. В конце концов, те, кто попадал в число состоятельных лиц в первом поколении, быстро разбогатев, были не таким уж редким явлением. С научной точки зрения все было в рамках вполне понятной тенденции: такие состоятельные лица появлялись и в прошлом, появляются сейчас и будут появляться в будущем. Ничего нового здесь не было, нет и не будет, поскольку сам рост общего числа состоятельных лиц пока не стал заметным и существенным (значимым). Поэтому можно было говорить, что и сам социальный слой состоятельных лиц оставался стабильным, а саму тенденцию отчасти игнорировать.

Однако в середине и особенно в конце 90-х появление новых состоятельных лиц из этих групп (бурное развитие практики программ вознаграждения топ-менеджеров и рост числа игроков, разбогатевших на спекулятивном буме акций развивающихся рынков и на акциях компаний, связанных с био- и высокими технологиями) стало настолько явным, что с этим уже пришлось считаться. Сформировалась уже устойчивая тенденция роста такой своеобразной социальной протогруппы. Эти клиенты стали интересны благодаря уже не только своей «массовости», но и сохранившимся потребительским предпочтениям.

Прежде всего, они представляли собой все того же старого знакомого — традиционного клиента инвестиционных компаний и банков (и особенно private client service), привыкшего к тому сервису, на котором они хотя и заработали свое состояние, но сделали это столь стремительно, что не успели изменить своим предпочтениям в области потребления финансовых услуг. Последнее оказалось важным и для понимания того, почему им как представителям первого поколения семейного капитала не удалось в полной мере стать клиентами традиционного private banking, отнюдь не готового изменять свои технологии ради новых клиентов. Тем более что само позиционирование, основанное на консервативности, неизменности технологий, было вполне в рамках конкуренции классического private banking с новыми банками, страховыми, финансовыми и инвестиционными компаниями. Последние в результате слияний и поглощений стали настолько сильными, что начали собственную экспансию в сторону private banking, привлекая к себе и тот семейный капитал, которому просто требовались услуги по управлению активами.

В результате новое поколение состоятельных лиц оказалось в сфере интересов инвестиционных компаний и банков, которые прекрасно их абсорбировали, лишь незначительно изменив свои технологии сопровождения, адаптировав их к чуть более требовательному типу клиентов. Ну а на общем фоне укрупнения инвестиционного сектора и глобализации финансовых рынков этим клиентам уже можно было предоставить не просто более качественные услуги по управлению активами (благо иного в первом поколении почти не требуется), но и постараться сформировать их предпочтения в нужном ключе, определяя приоритеты в направлении собственного позиционирования, отличающегося от классического private banking. Поэтому неудивительно, что именно глобальные инвестиционные банки с конца 90-х и до сих пор являются рейтинговыми лидерами рынка private banking, особенно если говорить об объеме активов состоятельных клиентов, находящихся под их управлением.

Кроме того, с этого момента середина 80-х и начало 90-х (как начальный период устойчивого влияния двух основных факторов появления нового поколения состоятельных лиц) рассматривается в качестве этапа, на котором проявились структурные изменения в развитии слоя состоятельных лиц. Теперь, говоря о состоятельных лицах, выделяют первый этап — примерно с середины прошлого века и до середины или даже конца 80-х. Принято выделять именно эту временную границу, поскольку на втором этапе — в 1990-е (его завершают 98-м кризисным годом) поведение новых состоятельных лиц (разбогатевших именно в первом поколении) становится определяющим. Так, с конца 80-х прирост активов состоятельных лиц в процентном отношении в основном шел именно за их счет, более всего затронув Юго-Восточную Азию (примерно 600%), Европу (400%) и Северную Америку (300%)! Далее выделяют третий этап — 1999/2000 гг. с резким сокращением прироста количества новых состоятельных лиц и изменением инвестиционных предпочтений большинства, приходящего в себя после азиатского кризиса. Четвертый и пятый этапы 2000/2001 гг. и с 2002 г. и до настоящего времени, соответственно, снова определились в результате изменения инвестиционных предпочтений, вызванных кризисом компаний новых технологий и терактом 11 сентября.

В численном выражении, если говорить о состоятельных лицах, то есть о тех, чьи финансовые активы оцениваются в сумме от миллиона долларов и выше (без учета инвестиций в недвижимость — так называемые High Net-Wealth Individuals, или HNWIs), то 2003 г., по отчетам Merrill Lynch и Capgemini, а также аналитиков PriceWaterhouseCoopers, стал своеобразным водоразделом, позволяющим говорить об оптимистичном изменении социально-демографических тенденций, стимулирующих рост бизнеса private banking.

Общее количество этих состоятельных лиц — HNWIs — во всем мире в настоящее время превышает 7,7 млн. человек (из них свыше одной трети проживает в Европе, почти столько же — в США и Канаде), а их суммарный капитал составляет почти $30 трлн. Все больший вес в последнее время набирает Азиатско-Тихоокеанский регион, количество состоятельных лиц в котором ежегодно увеличивается примерно на 10%. В одном только Китае, переживающем экономический бум, количество граждан с высокими доходами выросло на 12%, а в Индии — на 32%. Рост данного показателя в Европе более сдержанный и составляет 2,4% (во многом из-за более жесткой налоговой политики). Значительный рост в 2003 г. числа состоятельных лиц в США (прирост 14%, при этом во всей Северной Америке подобный рост даже меньше — 13,5%, а в Азии — 8,4%), особенно на фоне отрицательного прироста в 2002 г. (–1,9%), стал своеобразным подтверждением преодоления экономического спада и начала активного оживления экономики, поскольку категория состоятельных лиц обычно первой начинает ощущать на себе подъем экономики (рост их благосостояния опережает рост экономики). По сравнению с концом 2002 г. к концу 2003 г. количество состоятельных лиц в мире увеличилось на полмиллиона человек, но главное, что суммарный капитал состоятельных лиц к 2003 г. вернулся к уровню, наблюдавшемуся перед глобальным экономическим спадом 2001 г., и составил $28,8 трлн., что на 7,7% больше, чем в 2002 г.

Интересно, что за последние годы к кризисным явлениям лучше всего приспособились состоятельные люди Юго-Восточной Азии, которые в течение нескольких последних лет подряд демонстрируют положительные показатели прироста как по численности, так и по объему активов. Ничего удивительного здесь нет: после азиатского кризиса их рациональный подход к рискам и инвестиции в высоконадежные активы не мог не сработать, тем более в ситуации, когда их в меньшей степени, чем всех остальных, затронул крах компаний высоких технологий на американском рынке, а также события 11 сентября. В меньшей степени, но также с положительными показателями развивается Европа, однако пессимизма добавляет Северная Америка, где те же показатели прироста в последние годы характеризуются стабильными отрицательными значениями.

Тем не менее к 2007 г. общая ситуация будет постепенно стабилизироваться даже для Северной Америки (ожидается общий 7%-ный рост финансовых активов состоятельных лиц). В целом прогнозируется достижение суммарного объема активов в размере $38 трлн. (даже 40,7 по уточненным данным этого года), из которых примерно 12,3 будет приходится на Европу, 10,4 — на Северную Америку и 8,6 — на Юго-Восточную Азию, демонстрирующую самый заметный прирост.

В основе рассмотренных изменений лежит более заметный и в целом сформировавшийся спрос нового по…