Восстань и убей первым. Тайная история израильских точечных ликвидаций

Содержание
Об источниках
Пролог
1. В крови и огне
2. Рождение тайного мира
3. Бюро по организации встреч с Господом Богом
4. Все верховное командование, одним ударом
5. Как будто небеса обрушились на наши головы
6. Серия катастроф
7. «Вооруженная борьба — это единственный путь к освобождению Палестины»
8. Меир Даган и его «ноу-хау»
9. ООП выходит на международную арену
10. «У меня не возникало проблем ни с кем из тех, кого я убил»
11. «Неправильное определение цели — это не неудача, это ошибка»
12. Высокомерие
13. Смерть в зубной пасте
14. Стая диких собак
15. «Абу Нидал, абу Шмидал»
16. Черный флаг
17. Заговор в Шин Бет
18. И тогда воспламенилась искра
19. Интифада
20. Навуходоносор
21. Приближается зеленая буря
22. Эпоха дронов
23. Месть Мугние
24. «Всего один выключатель: “выкл.” — “вкл.”»
25. Принесите нам голову Айяша
26. «Хитер и увертлив, как змея… наивен, как малый ребенок»
27. Низшая точка
28. Тотальная война
29. «Подрывников-самоубийц больше,чем поясов смертников»
30. «Цель ликвидирована, но операция потерпела неудачу»
31. Бунт в подразделении 8200
32. Собирая анемоны
33. Радикальный фронт
34. Убить «Мориса»
35. Великолепный тактический успех, чудовищный стратегический провал
Благодарности
Источники и библиография
Фотоматериалы

История израильских политических убийств, раскрывающая многие секреты. Ее можно читать как захватывающий шпионский триллер Джона Ле Карре, снабженный дополнительными пояснениями. В книге затрагиваются сложные нравственные вопросы и выстраивается трагическая канва из бесконечных тактических успехов, приводящих к стратегическому тупику.

Кай Берд, лауреат Пулитцеровской премии,
автор книги «Хороший шпион: Жизнь и смерть Роберта Эймса»

Без сомнения, это лучшая книга среди тех, что я прочел на тему разведки, истории Израиля и в целом Ближнего Востока. Я был свидетелем многих событий, которые в ней описываются, но только теперь у меня сложилась полная картина того, что происходило тогда на самом деле.

Роберт Бэр, автор книги «Не видя зла»

Удивительная книга об истории «целевых» убийств, осуществлявшихся во имя благополучия государства. Огромный журналистский опыт автора и его литературное мастерство обусловили невероятную точность рассказа о тайной и нескончаемой войне.

Тим Вейнер, лауреат Пулитцеровской премии,
автор книги «ЦРУ. Правдивая история»

Тщательно исследованная и проанализированная история «целевых» убийств, совершенных израильскими спецслужбами, стала результатом почти восьми лет журналистского расследования, проведенного одним из лучших репортеров и военных аналитиков, о самой секретной разведывательной организации в мире. Автор опросил сотни инсайдеров, включая самих исполнителей, и получил тысячи секретных документов.

New Yorker

Всестороннее освещение бесконечной войны Израиля против терроризма.

New York Times Book Review

Повествование наполнено шокирующими моментами и поражающими воображение деталями событий с роковыми поворотами и непредвиденными последствиями.

New York Times

Обязательная к прочтению книга главного «хрониста» деятельности основных разведывательных служб Израиля.

Newsweek

Фактурная история личностей и тактики израильских спецслужб.

Bloomberg

Идеально написанная шокирующая история использования целевых убийств израильскими спецслужбами.

Haaretz

Захватывающее повествование о невероятной храбрости и скомпрометированной морали.

Economist

Документальная книга, которая читается как захватывающий шпионский роман. Автору потребовалось немалое мужество, чтобы опубликовать ее.

Daily Mail

Волнующее повествование. Эта книга — не только потрясающий исследовательский подвиг и увлекательное чтение, она свидетельствует о подлинном личном мужестве автора.

Sunday Times

Документальный и подробный отчет о секретных и зачастую смертельных спецоперациях, которые проводились Израилем на протяжении многих лет.

Daily Express

Великолепная книга об истории израильских политических убийств, которая не только проливает свет на самый, пожалуй, секретный аспект деятельности разведывательных служб Израиля, но и имеет куда более широкое значение. Автор исследует вопрос, как и почему государство использует внесудебные убийства и к каким это приводит последствиям.

TLS

Ronen Bergman
RISE AND KILL FIRST
The Secret History of Israel’s Targeted Assassinations

Перевод с английского Михаила Попова

Бергман Р.
Восстань и убей первым: Тайная история израильских точечных ликвидаций / Ронен Бергман ; [пер. с англ. М.Ю. Попов]. – М. : КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2020.

ISBN 978-5-389-17839-7

18+

Израильские спецслужбы – одна из самых секретных организаций на земле, что обеспечивается сложной системой законов и инструкций, строгой военной цензурой, запугиванием, допросами и уголовным преследованием журналистов и их источников, равно как и солидарностью и лояльностью личного состава. До того, как Ронен Бергман предпринял журналистское расследование, результатом которого стал этот монументальный труд, все попытки заглянуть за кулисы драматических событий, в которых одну из главных ролей играл Израиль, были в лучшем случае эпизодическими. Ни одно из тысяч интервью, на которых основана эта книга, данных самыми разными людьми, от политических лидеров и руководителей спецслужб до простых оперативников, никогда не получало одобрения военной элиты Израиля, и ни один из тысяч документов, которые этими людьми были переданы Бергману, не были разрешены к обнародованию. Огромное количество прежде засекреченных данных публикуются впервые. Книга вошла в список бестселлеров газеты New York Times, а также в список 10 лучших книг New York Times, названа в числе лучших книг года изданиями New York Times Book Review, BBC History Magazine, Mother Jones, Kirkus Reviews, завоевала премию National Jewish Book Award (History).

© Ronen Bergman, 2018
© Попов М.Ю., перевод на русский язык, 2020
© Издание на русском языке, оформление.
ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2020
КоЛибри®

Посвящается Яне,
которая появилась в самый нужный момент

Если кто-то придет убить тебя,

Восстань и убей его первым.

Вавилонский Талмуд,
трактат Санхедрин,
часть 71, стих 1

Об источниках

Израильское разведывательное сообщество ревностно хранит свои тайны. Их почти полная закрытость обеспечивается сложной системой законов и инструкций, строгой военной цензурой, запугиванием, допросами и уголовным преследованием журналистов и их источников, равно как и естественной солидарностью и лояльностью личного состава израильских спецслужб.

Все попытки заглянуть за кулисы до сих пор были в лучшем случае лишь эпизодическими.

Может возникнуть законный вопрос: как же тогда писать книгу об одной из самых секретных организаций на земле?

Попытки убедить израильский оборонный истеблишмент содействовать исследованиям по теме этого проекта не дали результата1. Требования к спецслужбам Израиля подчиниться действующим законам и передать в Государственный архив исторические документы, а также разрешить публикацию материалов, которым исполнилось 50 лет, были встречены гробовым молчанием. Поданная в Верховный суд петиция о принуждении спецслужб к подчинению действующим законам рассматривалась на протяжении многих лет при явном соучастии в этом самого суда2. Дело закончилось изменением закона: период хранения секретных материалов был увеличен с 50 до 70 лет — дольше, чем существует государство Израиль.

Оборонный истеблишмент тоже не сидел сложа руки3. Еще в 2010 году, до подписания контракта на эту книгу, в оперативном подразделении «Моссада» — «Кесарии» — состоялось специальное совещание, посвященное поиску способов срыва моих исследований. Всем бывшим сотрудникам «Моссада» были разосланы письма, предостерегающие от дачи мне интервью, а с особенно «трудными» проведены индивидуальные беседы. Позднее, в 2011 году, начальник Генерального штаба Армии обороны Израиля (АОИ) генерал-лейтенант Габи Ашкенази обратился к общей службе безопасности Шин Бет с просьбой о принятии жестких мер, заявив, что я совершил акт «грубого шпионажа», получив в свое распоряжение секретные материалы и «используя их для того, чтобы оклеветать» его «персонально». С тех пор различными ведомствами было предпринято несколько попыток сорвать публикацию этой книги или хотя бы значительных ее частей.

Главный военный цензор страны требует от израильских СМИ употребления формулировки «согласно иностранным публикациям» при каждом упоминании о секретных операциях израильской разведки, прежде всего о так называемых целевых убийствах. Это делается с целью доведения до общественности мысли, что само существование публикации не является официальным признанием ответственности Израиля за ту или иную акцию. Значит, и эта книга должна восприниматься как «иностранная публикация», содержание которой никогда не подтверждалось Израилем официально.

Ни одно из тысячи интервью, на которых основана эта книга — данных самыми разными людьми от политических лидеров и руководителей спецслужб до простых оперативников, — никогда не получало одобрения военной элиты Израиля4. Большинство интервьюируемых названы по именам. Другие по понятным причинам опасались обнародования личных данных и поэтому фигурируют под инициалами или псевдонимами в дополнение к тем деталям, которые я мог о них сообщить, не раскрывая их личностей.

В работе я использовал тысячи документов, которые были переданы мне этими людьми. Данные из них впервые приведены в этой книге. Мои источники никогда не получали разрешения на вынос документов с места работы, а тем более разрешения на передачу их мне. Так что эта книга максимально далека от того, чтобы быть официальной историей израильской разведки.

Так почему же все-таки источники беседовали со мной и предоставляли документы? У каждого был свой мотив, и зачастую личная судьба человека оказывалась такой же интересной, как содержание данного им интервью. Понятно, что политики и руководители разведки — те категории профессионалов, которые отлично умеют манипулировать людьми и обманывать их, — пытались использовать меня как канал распространения их собственных версий событий или формирования исторических картин, которые их устраивали. Я старался противодействовать этим попыткам, многократно перепроверяя полученные данные через другие доступные мне письменные и устные источники.

Однако мне кажется, что у интервьюируемых мною людей был и другой мотив, связанный со свойственным израильтянам противоречием. С одной стороны, почти все в стране, имеющее отношение к разведке и национальной безопасности, считается «совершенно секретным». С другой стороны, каждый хочет рассказать о своих свершениях. Действия, в которых граждане других стран считают постыдным признаваться, являются предметом гордости израильтян, поскольку в их коллективном сознании существует императив национальной безопасности, необходимый для защиты находящихся под угрозой сограждан, если не всего государства, живущего в условиях войны.

С течением времени «Моссаду» удалось заблокировать для меня доступ к некоторым моим источникам (в большинстве случаев после того, как я побеседовал с ними). Многие из тех, с кем я познакомился ранее, уже умерли, преимущественно от естественных причин. Сведения, которыми эти мужчины и женщины (свидетели или участники важных исторических событий) поделились со мной для этой книги, фактически являются единственными существующими за пределами секретных архивов Израиля.

В некоторых случаях это вообще единственные сведения.


1 Архив Армии обороны Израиля и Министерства обороны (в котором находится и архив военной разведки АМАН) разрешил доступ только к небольшому количеству досье, а в них — только к материалам, которые изначально появились в открытых СМИ, — иными словами, речь шла о нулевом их соответствии оригинальным документам. Шин Бет согласилась прислать лишь несколько таблиц, касавшихся террористических атак и данных о нескольких конкретных террористах, но отказалась раскрывать какие-либо сведения о своих операциях. «Моссад» не поддерживает никаких отношений со СМИ. Все усилия, направленные на получение содействия со стороны его специального подразделения, «Кесарии», оказались неудачными. Отвечая на мою просьбу об интервью, историк подразделения Y. сказал мне: «Даже если бы я был последним человеком в разведывательном сообществе, который еще не встречался с вами, я ни в коем случае не пошел бы на сотрудничество. Я презираю того, кто дал вам номер моего телефона, как презираю и вас» (Обмен СМС-сообщениями с Y., 15 августа 2015).

2 Верховный суд Израиля HCOJ [Bagatz] 4801/07, Dr. Ronen Bergman and Yedioth Ahronoth v. the Prime Minister’s Office, the Defense Ministry Director General, the Mossad and Director of the Mossad, the Shin Bet and Director of the Shin Bet, and the Atomic Energy Commission (Ронен Бергман и газета Yedioth Ahronoth против секретариата премьер-министра, генерального директора Министерства обороны, директора «Моссада», директора Шин Бет, а также Комиссии по атомной энергии).

3 Исследования вскрыли шпионскую деятельность людей в окружении начальника Генерального штаба против министра обороны, Эхуда Барака, что было позже описано в моей книге «Яма» (The Pit) (в соавторстве с журналистом Даном Маргалитом). Uri Misgav. Ex-CoS Gabi Ashkenazi Pressed the Shin Bet to Open an Investigation Against a Journalist; Haaretz, November 29, 2013. Richard Silverstein. IDF Chief Threatened Journalist with Espionage for Exposing Rampant Military Corruption; Tikun Olam. December 20, 2013, https://www.richardsilverstein.com/2013/12/20/idf-chief-threatened-journalist-with-espionage-for-exposing-rampant-military-corruption/

4 Большинство интервью было проведено после того, как в 2010 году началась работа над этой книгой, и лишь небольшая их часть была осуществлена в ходе исследовательской работы по другим проектам в предшествовавшие два десятилетия. Ни одно из этих интервью не было официально санкционировано.

Пролог

Меир Даган, глава израильской разведки «Моссад», легендарный разведчик и киллер, вошел в комнату, опираясь на трость.

Он пользовался ею с тех пор, как был ранен миной палестинских террористов, с которыми сражался в секторе Газа в 1970-х годах, еще молодым офицером спецподразделения. Даган неплохо разбирался в силе мифов и символов, поэтому не пытался дезавуировать слухи о том, что в трости спрятан клинок, который он мог обнажить одним нажатием на кнопку.

Даган был небольшого роста и настолько смугл, что люди всегда удивлялись, что у него имеются польские корни. У него большой выпирающий живот. На данное мероприятие глава «Моссада» оделся в простую рубашку с открытым воротом, легкие черные брюки и черные туфли. Создавалось впечатление, что он совсем не уделяет внимания внешности. Однако весь его облик излучал несомненную уверенность в себе и спокойную, временами грозную харизму.

Конференц-зал, в который Даган вошел во второй половине дня 8 января 2011 года, находился в академии «Моссада» к северу от Тель-Авива. Впервые за всю историю руководитель израильской разведки встречался с журналистами в сердце одного из самых охраняемых и секретных объектов.

Даган не любил средства массовой информации5. «Я пришел к выводу, что СМИ — ненасытный монстр, — говорил мне позднее Даган, — поэтому нет никакого смысла поддерживать с ними отношения». Тем не менее за три дня до встречи я и ряд других корреспондентов получили конфиденциальные приглашения. Я был удивлен. В течение почти десятка лет я жестко критиковал «Моссад» и в особенности Дагана, что его очень злило6.

В «Моссаде» сделали все возможное, чтобы придать мероприятию атмосферу «плаща и кинжала». Нам велели приехать на парковку около комплекса кинотеатров Cinema City, расположенного неподалеку от штаб-квартиры «Моссада», и оставить в машинах все вещи, кроме записных книжек и пишущих принадлежностей. «Вас будут тщательно обыскивать, и мы хотим избавить вас от неприятностей», — пояснили наши сопровождающие. С парковки на автобусах с тонированными стеклами нас привезли в академию «Моссада». Мы прошли через несколько автоматических турникетов, мимо электронных табло, указывающих, что разрешено, а что нет проносить внутрь комплекса. Последовало сканирование металлоискателями, чтобы убедиться, что мы не захватили с собой аудио- или видеозаписывающую аппаратуру. Мы направились в конференц-зал, куда через несколько минут вошел Даган, который обошел нас и пожал руки. Когда он приблизился ко мне, он крепко ухватил мою руку на несколько мгновений и сказал с улыбкой: «Вы действительно немного похожи на бандита».

Даган сел. Рядом с ним находились пресс-секретарь премьер-министра Биньямина Нетаньяху и главный военный цензор — женщина в звании бригадного генерала. («Моссад» является организацией, подчиняющейся напрямую премьер-министру, и по национальному законодательству изложение информации о любой ее деятельности подлежит цензорскому контролю.) Оба эти чиновника были уверены, что Даган собрал пресс-конференцию только для того, чтобы попрощаться с людьми, которые писали о нем в течение срока его полномочий, и что он ничего не скажет по существу.

Они ошибались. На лице пресс-секретаря премьер-министра отразилось удивление, а по мере того, как Даган говорил, глаза чиновника все больше округлялись.

«Есть определенные преимущества в том, что у человека иногда болит спина, — начал Даган свое выступление. — По крайней мере, врач выписывает вам подтверждение, что вы не бесхребетный». Очень быстро мы поняли, что это не очередной афоризм — Даган разразился ожесточенными нападками на премьер-министра Израиля. Биньямин Нетаньяху, заявил Даган, поступает безответственно и в угоду своим эгоистическим интересам ведет страну к катастрофе. «Если человек выбран на пост премьера, это еще не означает, что он умен» — таков был один из выпадов Дагана в адрес Нетаньяху.

В этот день истекал срок полномочий Дагана в качестве директора «Моссада». Нетаньяху указал ему на дверь, и Даган, заветной мечтой которого было дослужиться до поста шефа «Моссада», не собирался сидеть сложа руки. Острый кризис доверия между двумя политиками разразился вокруг двух вопросов, каждый из которых был тесно связан с с излюбленным методом Меира Дагана — политическим убийством.

За восемь лет до этого Ариэль Шарон назначил Дагана на пост руководителя «Моссада» и поручил ему срыв иранской программы разработки атомного оружия, которую они оба рассматривали как угрозу существованию государства Израиль. Для выполнения поставленной задачи Даган действовал разными методами. Он считал, что наиболее трудным, но и наиболее эффективным способом из всех возможных была идентификация иранских ученых-атомщиков и специалистов-ракетчиков, установление места их пребывания и уничтожение. «Моссад» определил 15 таких целей, из которых ликвидированы были шестеро человек, главным образом утром по пути на работу. Убийства были произведены при помощи бомб с коротким периодом замедления, которые устанавливались на машинах жертв мотоциклистами. В довершение всего в своей штаб-квартире был взорван генерал Корпуса стражей исламской революции7, который возглавлял ракетный проект. Вместе с ним погибли и 17 его сотрудников.

Все эти операции увенчались успехом, но премьер Нетаньяху и его министр обороны Эхуд Барак почувствовали, что действенность таких методов снижается. Они пришли к выводу, что иранскую ядерную программу больше нельзя эффективно сдерживать тайными операциями и что только массированные воздушные бомбардировки иранских атомных объектов способны остановить Иран на пути к созданию ядерного оружия.

Даган был категорически против этой идеи. Это был удар по всему, во что он верил: открытые военные действия должны использоваться только тогда, когда «меч приставлен к нашему горлу», то есть в качестве крайней меры, когда нет иного выхода. Во всех остальных случаях проблемы можно и нужно решать при помощи секретных операций.

«Политические убийства, — говорил Даган, — воздействуют на моральный дух противника и дают практический эффект. Я не думаю, что в истории было много людей, которые смогли бы полноценно заменить Наполеона, президента Рузвельта, или премьер-министра Черчилля. Роль личности в истории определенно велика. Верно, что незаменимых людей нет, но есть разница между заменой, наделенной мужеством, и какой-то бледной тенью».

Более того, по мнению Дагана, использование политических убийств является «гораздо более моральным», чем вступление в полномасштабную войну. Нейтрализации нескольких ключевых фигур может оказаться вполне достаточно для того, чтобы избежать войны и спасти жизни огромного количества солдат и гражданских лиц с обеих воюющих сторон. Массированная военная атака на Иран приведет к масштабному конфликту на Ближнем Востоке, и при этом, скорее всего, не нанесет значительного ущерба иранским ядерным объектам.

И наконец, с точки зрения Дагана, если Израиль начнет войну против Ирана, то это станет приговором всей его карьере. В книгах по истории будет написано, что Даган не выполнил задачу, которую поручил ему Шарон: используя секретные методы и не прибегая к открытому нападению, сорвать создание Ираном ядерного оружия.

Противодействие Дагана военному конфликту с Ираном и давление со стороны элиты армии и спецслужб заставили Израиль несколько раз откладывать удар по Ирану. Даган даже проинформировал директора ЦРУ Леона Панетту об израильских планах (хотя израильский премьер утверждал, что это было сделано без его разрешения), и вскоре американский президент Обама предупредил Нетаньяху о том, что не следует атаковать Иран.

Напряженность в отношениях между Даганом и Нетаньяху усилилась в 2010-м — на седьмом году срока полномочий шефа «Моссада»8. Даган отправил группу из 27 оперативников «Моссада» в Дубай с заданием физически устранить одного из высших руководителей палестинской террористической организации ХАМАС9. Группа выполнила задачу: в номере отеля, где проживал палестинец, ему было введено нервно-паралитическое вещество. Группе удалось покинуть Дубай еще до того, как труп был обнаружен. Однако вскоре после бегства оперативников из-за совершенных ими грубых ошибок — они забыли о том, что в Дубае везде установлены камеры видеонаблюдения; предъявили те же фальшивые паспорта, которые задействовали для въезда в страну; пользовались мобильной связью, и их переговоры были быстро расшифрованы местной полицией — весь мир увидел их лица и наблюдал за всеми их передвижениями. Обнародование факта, что все это представляло собой операцию «Моссада», нанесло мощный удар по имиджу организации и привело к глубочайшему смятению в Израиле, который был вновь уличен в использовании поддельных паспортов дружественных стран Запада для своих агентов. «Вы ведь утверждали, что это будет легко и просто и что риск возникновения непредвиденных ситуаций практически нулевой». Нетаньяху был зол на Дагана и приказал ему отложить планы секретных убийств и других операций до особого уведомления.

Конфликт между Нетаньяху и Даганом становился все острее. В результате премьер-министр (по его версии) отказался продлевать срок полномочий Дагана или (по словам Дагана): «Я просто устал от него и решил уйти в отставку».

На брифинге в академии «Моссада» и в ряде интервью, данных во время написания этой книги, Даган выражал твердую уверенность в том, что под его руководством «Моссад» был способен сорвать попытки иранцев создать атомное оружие — путем убийств и других целенаправленных мероприятий (например, в сотрудничестве с США лишить иранцев возможности импортировать ключевые компоненты для атомной программы, которые они не могли произвести сами). «Если мы сможем помешать Ирану получить некоторые компоненты, это нанесет серьезный ущерб их проекту. В обычной автомашине около 25000 комплектующих. Представьте себе, что отсутствует хотя бы сотня из них. Заставить такую машину ехать будет очень сложно».

«С другой стороны, — добавил Даган с улыбкой, возвращаясь к своему любимому modus operandi (способу действий), — иногда наибольшего эффекта можно достичь, убив водителя, и только».

Из всех способов, с помощью которых демократии обеспечивают свою безопасность, нет более чреватого опасностями и противоречивого, чем «убить водителя», — то есть политического убийства.

Некоторые употребляют эвфемизм «ликвидация». Американские спецслужбы по причинам юридического свойства называют такие операции «целевое» убийство. На практике все эти термины означают одно и то же: убийство конкретного индивидуума для достижения конкретной цели — спасения жизней людей, которых объект операции намеревается убить, или предотвращения опасных действий, которые он намерен совершить, а иногда устранения лидера для изменения хода истории.

Использование политических убийств ставит государства перед двумя очень трудными дилеммами. Первая: эффективны ли эти убийства? Может ли ликвидация индивидуума или группы людей сделать наш мир безопаснее? Вторая: оправданны ли такие убийства с моральной и юридической точек зрения? Допустимо ли для страны в этическом и правовом плане использование самого тяжкого преступления — предумышленного лишения человека жизни — в целях защиты своих граждан?

Эта книга повествует главным образом о политических и «целевых» убийствах, осуществленных в мирное и военное время «Моссадом» и другими структурами израильского правительства, а также (в первых главах) подпольными боевыми организациями до создания государства Израиль –организациями, которые станут армией и разведывательными службами государства после его возникновения.

Со времен Второй мировой войны Израиль совершил больше политических убийств, чем какая-либо другая страна Запада. В бесчисленных ситуациях лидеры Израиля, размышляя, как лучше обеспечить безопасность страны, вновь и вновь из всех вариантов выбирали секретные операции, в которых предусматривалось политическое убийство. Они верили, что таким образом будут решены сложные проблемы, стоящие перед государством, а иногда и изменен ход истории. Во многих случаях руководители Израиля даже допускали, что для устранения заранее намеченной цели вполне законно и морально создание угрозы жизням невинных гражданских лиц, которые могут оказаться на линии огня. Они верили, что это необходимое зло.

Цифры говорят сами за себя10. Еще до начала второй палестинской интифады, в сентябре 2000 года, когда Израиль впервые начал отвечать на подрывы смертников ежедневным использованием боевых дронов для совершения убийств, государство осуществило около 500 «целевых» ликвидаций. В ходе них было убито около 1000 человек — и боевиков, и гражданских лиц. Во время второй интифады Израиль провел еще около 1000 подобных операций, 168 из которых увенчались успехом11. С тех пор, вплоть до момента написания этой книги, Израиль совершил еще около 800 операций по «целевым» убийствам; почти все они стали частью боевых действий против ХАМАС в секторе Газа в 2008, 2012 и 2014 годах или моссадовскими акциями на Ближнем Востоке против объектов из числа палестинцев, сирийцев и иранцев. Для сравнения: за время президентства Джорджа Буша США, по некоторым оценкам, осуществили 48 «целевых» политических убийств, а за время пребывания на посту президента Барака Обамы — 353 такие атаки12.

Приверженность Израиля политическим убийствам как военному инструменту не случайна. Скорее всего, она коренится в революционных и боевых традициях сионистского движения, трагедии холокоста и присутствующем у израильских лидеров и граждан страны ощущении, что ее народ живет в постоянной опасности уничтожения и что, как и во время холокоста, никто не придет к ним на помощь.

Ответом на попытки арабских государств разрушить Израиль еще до момента создания, их постоянную решимость добиться этого и вечную угрозу терроризма в стране столь малых размеров стало возникновение сильной армии и, как считают многие, одной из самых эффективных разведок в мире. Эти силовые структуры создали самую совершенную машину для политических убийств в истории.

В книге будет поднята завеса тайны, скрывающая действия этой машины, ставшей плодом своеобразного союза партизанского движения и военной мощи технологического гиганта. Будет рассказано о ее оперативниках, руководителях, методах, расчетах, успехах и неудачах, а также о нравственной цене ее операций. Эти рассказы проиллюстрируют, как в Израиле сложились две независимые юридические системы: одна для простых граждан и другая — для разведки и военной элиты. Последняя система допустила — с молчаливого согласия и одобрения правительства — вызвавшие множество проблем акты политических убийств, которые были осуществлены без рассмотрения этого вопроса парламентом или общественностью и повлекли за собой много невинных жертв.

Нельзя забывать и то, что именно метод политических убийств, опирающийся на разведку, оцененную как «по меньшей мере великолепная» — если процитировать бывшего директора Национальной разведки США и ЦРУ генерала Майкла Хейдена, — сделал войну Израиля с террором самой эффективной из всех, которые когда-либо велись западными странами. Во многих случаях именно политические убийства спасали Израиль от серьезных кризисов.

«Моссад» и другие спецслужбы Израиля покончили со многими людьми, которые были определены как прямая угроза национальной безопасности. Их ликвидация послала всем важное послание: если ты враг Израиля, мы найдем и убьем тебя, где бы ты ни находился. Нет сомнения в том, что это послание было услышано во всем мире. Случавшиеся время от времени ошибки только усилили репутацию «Моссада» как агрессивной и безжалостной организации в условиях, когда задача сдерживания настолько же важна, как и задача предотвращения конкретных враждебных акций.

Не все политические убийства осуществлялись небольшими закрытыми группами. Чем сложнее становились операции, тем больше людей в них участвовало — иногда их число доходило до сотен, причем большинству участников не было и 25 лет. Иногда эти молодые люди со своими командирами приходили на встречу с премьер-министром — только он мог дать зеленый свет конкретному убийству — для того, чтобы дать пояснения по мероприятию и получить окончательное одобрение. Такие форумы, на которых большинству из участников, жаждущих чьей-то смерти, меньше 30 лет, вероятно, уникальны для Израиля. Некоторые из младших офицеров, когда-то принимавших участие в таких встречах, с течением времени сами стали лидерами страны и даже премьер-министрами. Какой отпечаток наложило на них участие в карательных операциях?

В США методы сбора разведывательной информации и техника выполнения «целевых» убийств, разработанные в Израиле, взяты за образец. После 11 сентября 2001 года и принятия президентом Бушем решения начать кампанию «целевых» убийств против «Аль-Каиды»13 Америка внедрила некоторые из этих методов в свои разведывательные и антитеррористические структуры. Системы управления и контроля, ситуационные «военные» комнаты, методы сбора информации, технологии беспилотников, или дронов, которые сегодня служат американцам и их союзникам, в значительной мере были разработаны в Израиле.

Сегодня, когда тактика убийств без суда и следствия, применявшаяся Израилем в течение десятилетий, ежедневно используется Америкой против ее врагов, уместно не только воздать должное оперативным возможностям, которые создал Израиль, но и исследовать ту высокую моральную цену, которая была заплачена и до сих пор платится за использование этой силы.

Ронен Бергман
Тель-Авив


5 Интервью с Меиром Даганом, 29 мая 2013.

6 В связи с публикацией мною этих материалов Даган вынудил премьера Эхуда Ольмерта приказать Шин Бет провести полномасштабное расследование, чтобы установить источники утечек, в том числе дать санкцию на прослушивание телефонных разговоров руководителей различных подразделений «Моссада». По следам этого расследования Даган уволил тогдашнего своего заместителя, которого обвинил в организации утечек, несмотря на упорное отрицание этого данным сотрудником. Ronen Bergman. Dismissal at Mossad’s High // Yedioth Ahronoth, 10 July 2007.

7 Корпус стражей исламской революции — иранское военно-политическое формирование, объявленное в ряде стран террористической организацией. — Здесь и далее, если не указано иное, прим. ред.

8 Интервью с Eldy, июнь 2014, и Nietzsche, июль 2007.

9 ХАМАС признан террористической организацией Израилем, Канадой, США, Японией и Европейским Союзом, также его деятельность запрещена в Иордании и Египте. В ряде стран террористическим признается только радикальное крыло ХАМАС.

10 Эти цифры относятся ко всем операциям по политическим убийствам, о которых была собрана информация в процессе исследовательской работы над этой книгой. Большинство из них в ней упоминаются. Однако точный подсчет сложен, поскольку цель операции иногда смешанная — это и помещения, занимаемые врагом, и обособленные объекты, и конкретные люди. Приведенное здесь количество операций включает в себя акции Фронта за освобождение Ливана от иностранцев — террористической организации, которой Израиль управлял в Ливане в 1980–1983 годах и которая сама нападала на многих членов ООП и палестинских гражданских лиц, а также неудачные попытки операции Salt Fish убить Арафата, которые стоили жизни многим простым палестинцам. Поскольку большой объем информации, хранящейся в сейфах разведывательных ведомств Израиля, недоступен, приводимые здесь оценки достаточно осторожные. Действительное число операций, скорее всего, значительно выше.

11 Источники в Шин Бет утверждают, что в период второй интифады на каждую успешно проведенную операцию по ликвидации «цели» приходилось от пяти до семи неудавшихся попыток покушения на того же человека. Некоторые из этих акций останавливались еще до открытия огня, некоторые — из-за того, что ракеты уводились в сторону, когда в зоне атаки появлялись гражданские лица, а некоторые — просто потому, что стрелявшие промахивались. Во время операции «Хищные птицы», с которой началось противостояние ХАМАС и Израиля в Газе в 2008 году, израильтяне попытались посеять «страх и трепет» в секторе Газа, проведя более 1000 бомбовых ударов, часть которых была нацелена на боевиков, а часть — на здания и складские помещения. Интервью с Эхудом Бараком, 1 июля 2013; Иоавом Галантом, 1 июня 2011; Amazonas, июнь 2017.

12 В интервью с автором (12 июня 2016) Тим Вейнер, автор книги «Наследие пепелищ» (Legacy of Ashes), авторитетной истории ЦРУ, утверждал, что организованные ЦРУ покушения на политических лидеров были успешными. Однако все они были остановлены после убийства президента Джона Ф. Кеннеди. Вместе с тем, по словам Вейнера, ЦРУ в дальнейшем продолжило предоставление разведывательной информации и оперативной поддержки союзникам США по всему миру, и многие тысячи людей были убиты этими союзниками в результате прямой и косвенной помощи ЦРУ — некоторые во время пыток, другие — в локальных военных столкновениях, которые ЦРУ осуществляло вплоть до окончания «холодной войны». Общую численность убитых союзниками и агентами ЦРУ установить очень трудно, но Вейнер высказывался в том смысле, что только во Вьетнамской войне было убито более 20000 человек, подозреваемых в принадлежности к вьетконгу. В связи с целой волной расследований различными ведомствами США деятельности ЦРУ президенты Форд и Картер издавали директивы, запрещающие американским спецсужбам осуществлять любые прямые или непрямые «целевые» убийства. Однако после событий 11 сентября 2001 года такие операции возобновились и осуществлялись в основном с помощью дронов в Пакистане, Афганистане, Сомали и Йемене. Числа, упоминаемые в книге, взяты с сайта расположенного в Вашингтоне исследовательского центра New America, https://www.newamerica.org./in-depth/americas-counterterrorism-wars/pakistan/

13 «Аль-Каида» («База») входит в Единый федеральный список организаций, в том числе иностранных и международных, признанных в соответствии с законодательством Российской Федерации террористическими. Деятельность организации запрещена на территории России.

1

В КРОВИ И ОГНЕ

29 сентября 1944 года Давид Шомрон прятался во мраке улицы Св. Георгия, недалеко от романской церкви в Иерусалиме. Здания церкви использовались в качестве офицерских общежитий британскими властями, управлявшими Палестиной. Шомрон ждал, пока из здания выйдет Том Уилкин — один из английских офицеров.

Уилкин был начальником подразделения, которое занималось евреями, в Департаменте уголовных расследований (CID) британской администрации, которая управляла Палестиной по мандату Лиги Наций14. Уилкин хорошо справлялся со своей работой, особенно в том, что касалось проникновения и подрыва изнутри раздробленного еврейского подполья. Агрессивный, спокойный и расчетливый, Уилкин хорошо говорил на иврите и после 13 лет службы в Палестине располагал широкой сетью осведомителей. Благодаря информации, которой они снабжали Уилкина, многие подпольщики были арестованы, тайники с оружием захвачены, а операции, направленные на то, чтобы заставить англичан покинуть Палестину, провалены15.

Именно за это Шомрон собирался убить его.

Шомрон и его напарник Яаков Банай (псевдоним Мазал — «Удача») были оперативниками организации «Лехи», самого радикального из подпольных сионистских движений, которые сражались с британцами в начале 1940-х годов. Членов «Лехи» (сокращённое от Лохамей Херут Исраэль (ивр.) — «Борцы за свободу Израиля») англичане считали просто террористами и уничижительно называли «банда Штерна», имея в виду ее основателя, ультранационалиста-романтика Авраама Штерна. Штерн и небольшая группа его последователей использовали кампанию заранее намеченных политических убийств и взрывов — кампанию «персонального террора», как называл ее руководитель оперативного крыла «Лехи» (а позднее премьер-министр Израиля) Ицхак Шамир16.

Уилкин знал, что является целью17. «Лехи» уже пыталась убить его и его шефа Джеффри Мортона. 20 января 1942 года убийцы установили бомбы на крыше и внутри дома по адресу улица Яэль, 8 в Тель-Авиве. Вместо намеченных жертв бомбами были убиты трое полицейских, двое евреев и один англичанин, которые прибыли раньше Уилкина и Мортона. Позже Мортон уехал из Палестины, получив ранение во время другого покушения — на этот раз в качестве мести за то, что застрелил Штерна.

Ничто из этих деталей — последовательность событий, кто кого убил и в каком порядке — не имело для Шомрона никакого значения18. Британцы оккупировали землю, которую сионисты считали по закону своей, — вот это имело значение, и Шамир одобрил смертный приговор в отношении Уилкина.

Для Шомрона и его товарищей Уилкин был не человеком, а целью — заветной и ценной. «Мы были слишком заняты и голодны для того, чтобы размышлять об англичанах и их семьях», — скажет Шомрон спустя десятилетия19.

Узнав, что Уилкин живет в пристройке к романской церкви, киллеры приступили к выполнению своей миссии. У Шомрона и Мазала в карманах были револьверы и гранаты. Вокруг предполагаемого места покушения находились другие бойцы «Лехи», одетые в костюмы и шляпы, чтобы выглядеть как англичане.

Уилкин вышел из общежития в церкви и направился в Департамент уголовных расследований, находившийся на Русском подворье, где содержали и допрашивали арестованных участников подполья20. Как всегда, он был внимателен, во время движения сканировал взглядом всю улицу и постоянно держал руку в кармане. Когда он проходил угол улиц Св. Георгия и Меа-Шеарим, молодой человек, сидевший рядом с бакалейной лавкой, поднялся и уронил шляпу. Это был сигнал, и два боевика начали двигаться по направлению к Уилкину, идентифицировав его по фотографиям, которые заранее изучили. Шомрон и Мазал пропустили Уилкина вперед, сжимая в карманах револьверы.

Потом оглянулись по сторонам и достали оружие.

«Мазал сказал: “Дай мне выстрелить первым”, — вспоминал Шомрон. — Но когда мы увидели Уилкина, я не мог сдерживать себя. И выстрелил первым». Всего Мазал и Шомрон стреляли в Уилкина 14 раз. «Он умудрился повернуться и вытащить пистолет, — сказал Шомрон, — затем упал лицом вперед. Из его лба вырвалась струя крови, словно фонтан. Это была не очень приятная картина».

Шомрон и Мазал бросились назад в тень и быстро уехали на такси, в котором их ожидал другой боевик «Лехи».

«Единственное, что расстроило меня тогда, это то, что мы забыли забрать у Уилкина портфель, в котором были документы, — сказал Шомрон. — Помимо этого, я не испытывал ничего, ни малейшего чувства вины. Мы верили: чем больше гробов будет отправлено в Лондон, тем ближе станет для нас день свободы»21.

Идея того, что возвращение народа Израилева на землю Израиля может быть достигнуто только силой, зародилась не у Штерна и его товарищей по «Лехи».

Фундамент этой стратегии был заложен на встрече восьми мужчин, собравшихся 29 сентября 1907 года в Яффе в тесной и душной однокомнатной квартирке с окнами на апельсиновую рощу22. Это произошло за тридцать семь лет до того, как фонтан крови извергнулся из головы Уилкина, а Палестина еще была частью Оттоманской империи. Квартирку арендовал Ицхак Бен-Цви, молодой русский еврей, эмигрировавший в Оттоманскую Палестину в начале того года. Как и другие участники встречи — все иммигранты из России, расположившиеся на соломенных подстилках и освещенные свечами, — Бен-Цви был убежденным сионистом, но принадлежал к радикальному крылу, которое угрожало расколом движения.

Сионизм как политическая идеология возник в 1896 году, когда журналист из Вены Теодор Герцль опубликовал книгу «Еврейское государство» (The Jewish State). Большое впечатление на него произвело присутствие в качестве журналиста на суде над Альфредом Дрейфусом, армейским офицером еврейского прои…