Предисловие: Искусство Жить
Человек рождается, чтобы достичь жизни, и все в его руках. Он может упустить жизнь. Он может продолжать дышать, он может продолжать есть, он может продолжать стареть, он может продолжать двигаться к могиле — но это не жизнь, это постепенная смерть. От колыбели до могилы... постепенная смерть в семьдесят лет длиной. И поскольку миллионы людей вокруг умирают этой постепенной, медленной смертью, ты тоже начинаешь им подражать. Дети учатся этому от всех окружающих — а мы окружены мертвыми.
Поэтому первое, что нужно понять, это что я подразумеваю под «жизнью». Она не должна быть просто старением, она должна быть взрослением. А это две разные вещи.
К старению способно любое животное. Взросление — прерогатива человеческих существ. Лишь немногие предъявляют на нее права.
Взросление означает: двигаться с каждым мгновением глубже и глубже в принцип жизни; все более отдаляться от смерти — не приближаться. Чем глубже ты идешь в жизнь, тем более понимаешь бессмертие внутри себя. Ты отдаляешься от смерти; приходит мгновение, когда ты видишь, что смерть — не что иное как переодевание, переезд в другой дом, смена формы — ничто не умирает, ничто не может умереть.
Смерть — величайшая из всех существующих иллюзий.
Чтобы понять взросление, наблюдай дерево. По мере того как дерево растет вверх, его корни растут все глубже вниз. Есть равновесие — чем выше поднимается дерево, тем глубже опускаются корни. Не бывает дерева в пятьдесят футов высотой и с небольшими корнями; они не смогут поддержать такое гигантское дерево.
В жизни взросление означает, что ты растешь все глубже вовнутрь самого себя — именно там твои корни.
Для меня это первый принцип медитации. Все остальное вторично. И детство — самое лучшее время. Становясь старше, ты подходишь ближе к смерти, и идти в медитацию становится труднее и труднее.
Медитация означает: идти в свое бессмертие, идти в свою вечность, идти в свою божественность. И ребенок — самый квалифицированный человек, потому что он не обременен знанием, не обременен религией, не обременен образованием, не обременен всевозможным мусором. Он невинен.
Но, к несчастью, его невинность загрязняется невежеством. Невежество и невинность имеют некоторое сходство, но это не одно и то же. Невежество это состояние незнания, как и невинность — но есть и огромная разница, которой до сих пор все человечество не замечало. Невинность не знает, но и не хочет знать. Она совершенно удовлетворена, наполнена.
У маленького ребенка нет амбиций, нет желаний. Он так поглощен настоящим мгновением — парящая птица привлекает его взгляд так тотально; просто бабочка, ее красивые краски — и он очарован; радуга в небе... и он не может себе представить, что может быть что-нибудь важнее, богаче этой радуги. Небо, полное звезд, бесконечных звезд...
Невинность богата, полна, чиста.
Невежество бедно; это нищий — оно хочет того или другого, хочет быть знающим, хочет быть респектабельным, хочет быть состоятельным, хочет быть облеченным властью. Невежество движется по пути желания. Невинность это состояние отсутствия желаний. Но поскольку оба они лишены знания, мы путали их природу. Мы принимали как данность, что это одно и то же.
Первый шаг в искусстве жить — понять различие между невежеством и невинностью. Невинность следует поддерживать, защищать — потому что ребенок принес с собой величайшее сокровище, сокровище, которого святые добиваются тяжкими усилиями. Святые говорят, что снова стали детьми, что родились вновь. В Индии настоящий брамин, настоящий знающий, называет себя двиджем, дваждырожденным. Почему дваждырожденным? Что случается с первым рождением? Какая необходимость во втором? И что будет достигнуто вторым рождением?
Во втором рождении он достигает того же, что было доступно и в первом, но что общество, родители, окружающие его люди разрушили, раздавили. Каждого ребенка набивают знанием. Его простоту нужно каким-то образом удалить, потому что простота не поможет ему в этом соревнующемся мире. В простоте он будет казаться миру простаком; его невинность будут эксплуатировать, как только возможно. Боясь общества, боясь мира, который мы сами создали, мы пытаемся сделать каждого ребенка как можно более хитрым, коварным, знающим — чтобы он оказался в категории тех, кто у власти, не в категории угнетенных и бессильных.
И как только ребенок начинает расти в неправильном направлении, в этом направлении он и продолжает двигаться — вся его жизнь движется в этом направлении.
Когда ты понимаешь, что упускал жизнь, первый принцип — вернуться к невинности. Отбрось знание, забудь свои священные писания, забудь религии, теологии, философии. Родись вновь, стань невинным — и это в твоих руках. Очисти ум от всего, что тобою не познано, от всего, что заимствованно, от всего, что исходит от традиции, условностей. Все то, что было дано тебе другими, — родителями, учителями, университетами, — просто избавься от этого. Снова будь простым, снова будь ребенком. И это чудо возможно в медитации.
Медитация это просто странный хирургический метод, который отсекает тебя от всего, что не твое, и сохраняет только твое подлинное существо. Она сжигает все остальное и оставляет тебя обнаженным перед солнцем и ветром. Ты словно первый человек, который спустился на землю — который ничего не знает, который должен открыть все заново, который должен быть искателем, которому предстоит пуститься в паломничество.
Второй принцип: паломничество. Жизнь должна быть поиском — не желанием, но поиском; не амбицией стать тем или другим, президентом или премьер-министром, но поиском, попыткой найти: «Кто я?»
Очень странно, что люди, которые не знают, кто они, пытаются кем-то стать. Они даже не знают, кто они в это самое мгновение! Они не образованны в отношении своего существа — но у них есть цель становления.
Становление — это болезнь души.
Бытие — это ты.
И открыть свое бытие, существо — начало жизни. Тогда каждое мгновение — новое открытие, каждое мгновение приносит новую радость. Новая тайна открывает двери, новая любовь начинает расти в тебе, новое сострадание, которого ты никогда не чувствовал раньше, новая чувствительность к красоте, к добру. Ты становишься так чувствителен, что малейшая травинка имеет для тебя величайшую важность. Чувствительность делает для тебя ясным, что эта мельчайшая травинка так же важна для существования, что и величайшая звезда; без этой травинки существование было бы меньше, чем оно есть. Эта маленькая травинка уникальна, незаменима и обладает собственной индивидуальностью.
И эта чувствительность создаст для тебя новые дружбы — дружбы с деревьями, с птицами, с животными, с горами, с реками, с океанами, со звездами. Жизнь становится богаче, когда течет любовь, когда растет способность к дружбе.
В жизни Святого Франциска есть прекрасный случай. Он умирал; часто он путешествовал на осле из одного места в другое и делился своими опытами. Все его ученики собрались, чтобы услышать его последние слова. Последние слова человека всегда важнее всего, что он произнес за всю жизнь, потому что они содержат весь опыт его жизни.
Но то что ученики услышали... они не могли поверить.
Святой Франциск не обратился к ученикам; он обратился к ослу. Он сказал:
— Брат, я перед тобой в безмерном долгу. Ты возил меня из одного места в другое и никогда не жаловался, никогда не ворчал. Все, что я хочу сделать прежде чем покинуть этот мир, это попросить у тебя прощения: я не был с тобой человечным.
Это были последние слова Святого Франциска. Огромная чувствительность... сказать ослу:
— Брат осел...
... попросить прощения.
Когда ты становишься более чувствительным, жизнь становится больше. Из маленького пруда она превращается в океан. Она не ограничена тобой, твоей женой и детьми — совершенно не ограничена. Все существование становится твоей семьей, и пока все существование не станет твоей семьей, ты не узнал, что такое жизнь — потому что ни один человек не остров, все мы соединены.
Мы — безграничный континент, соединенный миллионами связей.
И если наши сердца не полны любви к целому, в той же пропорции урезывается наша жизнь.
Медитация принесет тебе чувствительность, великое чувство принадлежности к миру. Это наш мир — звезды наши, мы здесь не иностранцы. Мы по своей природе принадлежим существованию. Мы его часть, мы его сердце.
Во-вторых, медитация принесет тебе великое молчание — потому что весь мусор знания уйдет. Мысли это тоже часть знания.… безмерное молчание, и ты удивлен: это молчание — единственная возможная музыка.
Вся музыка это усилие привести это молчание к какому-то выражению. Мудрецы Востока подчеркивали, что все великие искусства — музыка, поэзия, танец, живопись, скульптура, — родились из медитации. Все это усилия каким-то образом принести непознаваемое в мир известного для тех, кто не готов к паломничеству — просто подарки тем, кто не готов отправиться в это паломничество. Может быть, песня разбудит желание пойти на поиски источника, может быть, статуя.
В следующий раз, когда ты войдешь в храм Гаутамы Будды, наблюдай его статую. Потому что статуя создана таким образом, в такой пропорции, что наблюдая ее, ты впадешь в молчание. Это статуя медитации; она не имеет никакого отношения к Гаутаме Будде.
Именно поэтому все великие статуи выглядят как живые — Махавира, Гаутама Будда, Неминатха, Адинатха... Двадцать четыре тиртханкары джайнов... в одном храме ты найдешь двадцать четыре статуи похожие, одинаковые. В детстве я спрашивал отца:
— Объясни мне, пожалуйста, почему эти двадцать четыре человека одинаковы?
Один и тот же размер, тот же нос, то же лицо, то же тело... И он говорил:
— Не знаю. Я всегда сам недоумевал, почему они никак не различаются. Это почти неслыханно — в мире нет даже двух одинаковых людей, что сказать о двадцати четырех?
Но когда расцвела моя медитация, я нашел ответ — не услышал от кого-то другого, — что эти статуи не имеют ничего общего с людьми. Эти статуи относятся к тому, что происходит внутри этих двадцати четырех людей, а происходит в точности одно и то же. Мы не беспокоимся о наружном; мы настаивали, что внимание следует уделить внутреннему. Наружное неважно. Кто-то молод, кто-то стар, кто-то черный, кто-то белый, кто-то мужчина, кто-то женщина — это неважно; важно то, что внутри — океан молчания. В этом океаническом состоянии тело принимает определенную позу.
Ты замечал это сам, но не был бдителен. Когда ты в гневе, ты не замечал? — твое тело принимает определенную позу. В гневе ты не можешь держать руки открытыми; в гневе — кулак... В гневе ты не можешь улыбаться — или можешь? В определенной эмоции тело принимает определенную позу.
Эти небольшие вещи внутри глубоко связаны.
И эти статуи сделаны таким образом, что если ты просто сидишь в молчании и наблюдаешь, а затем закрываешь глаза, негатив, теневое изображение входит в твое тело, и ты начинаешь чувствовать нечто такое, чего никогда не чувствовал раньше. Эти статуи и храмы построены не для поклонения; они построены для переживания опыта. Это научные лаборатории — они не имеют ничего общего с религией! Веками применялась определенная тайная наука, чтобы будущие поколения могли войти в контакт с опытами предыдущих поколений. Не через книги, не через слова, но в чем-то более глубоком — в молчании, в медитации, в покое.
Вместе с молчанием растет твоя способность к дружбе, растет твоя любовь; твоя жизнь становится танцем из мгновения в мгновение, радостью, празднованием.
Ты никогда не задумывался, почему во всем мире — в каждой культуре, в каждом обществе — в году есть несколько дней для празднования? Все эти праздники только компенсируют — потому что общества отняли у твоей жизни все празднование, и если тебе ничего не дать взамен, твоя жизнь может стать опасной для культуры.
Каждой культуре пришлось дать тебе какую-то компенсацию, чтобы ты не чувствовал себя потерянным в страдании, в печали. Но эти компенсации ложны.
Салюты и фейерверки не могут позволить тебе радоваться. Они только для детей — для тебя это только головная боль. Но во внутреннем мире могут продолжаться огни, песни, радости.
Всегда помни, что общество выдает тебе компенсацию, когда чувствует, что то, что было подавлено, может взорваться в опасную ситуацию, если это не компенсировать. Общество находит какие-то способы позволить тебе высвободить подавленное — но это не истинное празднование и не может быть истинным празднованием.
Истинное празднование должно приходить из твоей жизни, в твоей жизни.
И истинное празднование не может соответствовать календарю — первого ноября вы празднуете... Странно, весь год вы были н…
