Лесной царь
«ЗАПАДНО-ВОСТОЧНЫЙ ДИВАН»
Перевод с немецкого
Оформление обложки Вадима Пожидаева
Гёте И.-В.
Лесной царь / Иоганн Вольфганг Гётe ; пер. с нем. К. Аксакова, К. Бальмонта, А. Бестужева-Марлинского. — СПб. : Азбука, Азбука-Аттикус, 2019. — (Азбука-поэзия).
ISBN 978-5-389-23143-6
16+
Иоганн Вольфганг Гёте — поэт и писатель, мыслитель и философ, естествоиспытатель и государственный деятель. Его литературные творения — ярчайшие из жемчужин не только немецкой, но и всей мировой классической литературы. «Совершенно безразлично, в чем проявляется гениальность человека — в науке, в ведении войны и в управлении государством или в том, что он сочинил песню, — писал Гёте, — важно лишь одно: чтобы мысль, остроумное высказывание, деяние жили и были способны на дальнейшую жизнь».
В сборник включены избранные стихотворения в классических переводах, поэма «Герман и Доротея», а также отрывки из трагедии «Фауст».
Стихи Гёте, в основе которых зачастую лежат законы народной поэзии, отличаются глубиной мысли и философичностью содержания, с необычайной силой и яркостью раскрывают мир чувств. Поэзия Гёте, обогатившая немецкий язык и немецкое стихосложение новыми образами, словосочетаниями, рифмами и размерами, отнюдь не стала фактом истории литературы, она живет и дышит в сердцах почитателей гениального поэта.
© В. В. Левик (наследники), перевод, 2019
© Издание на русском языке, оформление.
ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2019
Издательство АЗБУКА®
СТИХОТВОРЕНИЯ
Перемена
Лежу я в потоке на камнях. Как рад я!
Идущей волне простираю объятья,
И дружно теснится она мне на грудь;
Но, легкая, снова она упадает,
Другая приходит, опять обнимает:
Так радости быстрой чредою бегут!
Напрасно влачишь ты в печали томящей
Часы драгоценные жизни летящей
Затем, что своею ты милой забыт.
О, пусть возвратится пора золотая!
Так нежно, так сладко целует вторая, —
О первой не будешь ты долго грустить.
Прекрасная ночь
Вот с избушкой я прощаюсь,
Где любовь моя живет,
И бесшумно пробираюсь
Под лесной полночный свод.
Лунный луч, дробясь, мерцает
Меж дубами по кустам,
И береза воссылает
К небу сладкий фимиам.
Как живительна прохлада
Этой ночи здесь, в тиши!
Как целебна тут отрада
Человеческой души!
Эта ночь томит, врачуя,
Но и тысяч равных ей
Не сменяю на одну я
Милой девушки моей.
Мотылек
Вчера я долго веселился,
Смотря, как мотылек
Мелькал на солнышке, носился
С цветочка на цветок.
И милый цвет его менялся
Всечасно предо мной.
То алой тенью отливался,
То нежной, голубой.
Я вслед за ним... но он быстрее
Виляет и кружит.
И вижу — вдруг, прильнув в лилее,
Недвижимый блестит.
Бегу... И мой летун вертлявый
Дрожит в моих руках.
Но где же блеск его румяный,
Где краски на крылах?
Увы! коснувшись к ним перстами,
Я стер их нежный цвет;
И мотылек... он все с крылами,
Но красоты уж нет.
«Так наслажденье изменяет! —
Вздохнувши, я сказал, —
Пока не тронуто — блистает;
Дотронься! — блеск пропал!»
Цепочка
Послал я средь сего листочка
Из мелких колец тонку нить:
Искусная сия цепочка
Удобна грудь твою покрыть.
Позволь с нежнейшим дерзновеньем
Обнять твою ей шею вкруг;
Захочешь — будет украшеньем;
Не хочешь — спрячь ее в сундук.
Иной ведь на тебя такую
Наложит цепь, что, ах, грузна:
Обдумай мысль сию простую,
Красавица! — и будь умна.
Брачная ночь
В покое сна, вдали от пира,
Эрот сидит и каждый миг
Трепещет, чтобы к ложу мира
Взор любопытный не проник.
И огонек едва мерцает
Пред ним в священной тишине,
И фимиам благоухает,
Чтоб насладились вы вполне.
И как дрожишь ты, час почуя,
Когда гостей уходит хор;
Горишь ты весь, ее целуя;
Она молчит, потупя взор.
Желаньем грудь твоя пылает;
Спешишь в святилище ты с ней —
И огонек едва мерцает,
Светясь бледнее и бледней.
И грудь ее дрожит, волнуясь, —
И нет в ней строгости былой:
Она умолкла, повинуясь;
Быть смелым — долг отныне твой!
Эрот поспешно помогает
Тебе сорвать одежды с ней —
И шаловливо закрывает
Глаза рукою поскорей.
Прометей
Закрой, Зевес, парами облаков
Твое разгневанное небо
И забавляйся, как мальчишка,
Сбивающий головки у волчцов,
Громи дубы и горные вершины;
Моя земля
Останется за мной,
И хижина, что создал я, не ты,
И мой очаг,
Чей жгучий пламень
В тебе тревожит зависть.
Не знаю я под солнцем ничего
Ничтожней вас, богов!
Дыханием молитв
И данью жертв
Свое величие питаете вы скудно,
И умерли бы вы,
Когда бы нищие и дети
В себе не тешили бессмысленных надежд.
Когда я был ребенком,
Когда кругом не видел ясно ничего,
Тогда, в бессилии, блуждающие взоры
Я к солнцу устремлял,
Как будто там, вверху,
Был чей-то слух, чтоб внять моим мольбам,
И чье-то сердце, как мое,
Горело жалостью, тоскуя с огорченным.
Кто мне помог
В борьбе с надменностью титанов?
Кто спас меня от смерти,
Спас от рабства?
Не ты ли все само свершило,
Священным пламенем пылающее сердце?
И благодарностью напрасной
Не ты ли, юное, горело
Тому, кто дремлет в небесах?
Мне чтить тебя? За что?
Усладил ли ты скорби
Утомленного?
Осушил ли ты слезы
Огорченного?
И разве меня
Не создало мужем
Всесильное время
И судьба довременная,
Мои и твои повелители?
Не мнил ли ты, что я
Возненавижу жизнь,
Бегу в пустыни,
Увидя, что не все исполнились надежды,
Не все мечты цветами зацвели?
Я здесь сижу,
Творю людей,
Подобных мне,
Я здесь творю иное поколенье,
Что будет плакать, и томиться,
И ликовать, и бурно наслаждаться,
И презирать тебя,
Как я!
Дяде Кроносу
Ну, скорей, Кронос,
Шумной рысью все вперед!
Вниз по горе все дорога.
Что ж?.. Голова у меня
С тихой езды закружилась.
Живо, хоть тряско, вперед
Рысью по камням и кочкам
В жизнь поскорей выезжай!
Ну! уж опять ты
Шагом несносным с трудом
В гору поехал, ленивый!
Ну же, проснись — и пошел
Кверху, стремясь и надеясь!
Взгляд необъятный, но чудный,
Взгляд, открывающий жизнь, —
Вдаль, вниз и вверх через горы
Вечный проносится дух
С предчувствием вечной жизни.
В сторону манит тебя
Тень под навесом,
Манит живительный взор
Девы, что тут, у порога.
Здесь наслаждайся. О, мне,
Дева, шипящий напиток!
Мне жизни исполненный взор!
Вниз поскорее поедем —
Солнце садится, смотри!
Едем, пока меня, старца,
Холод не óбдал болот,
Кости дрожать не заставил,
Зубы об зубы стучать.
Ты меня, светом последним
Дня упоенным, вези;
Море огня перед взором
Мутным моим ты разлей —
Пусть ослепленный доеду
К Тартара мрачным вратам.
Дядя! труби же ты в рог свой,
Громкую рысь протруби,
Оркус чтоб слышал: мы едем,
Тотчас у двери бы нас
Принял радушный хозяин.
Путешественник и поселянка
Путешественник
Благослови Господь,
Тебя, младая мать,
И тихого младенца,
Приникшего к груди твоей.
Здесь, под скалою,
В тени олив твоих приютных,
Сложивши ношу, отдохну
От зноя близ тебя.
Поселянка
Скажи мне, странник,
Куда в палящий зной
Ты пыльною идешь дорогой?
Товары ль городские
Разносишь по селеньям?
Ты улыбнулся, странник,
На мой вопрос.
Путешественник
Товаров нет со мной.
Но вечер холодеет.
Скажи мне, поселянка,
Где тот ручей,
В котором жажду утоляешь?
Поселянка
Взойди на верх горы:
В кустарнике, тропинкой
Ты мимо хижины пройдешь,
В которой я живу;
Там близко и студеный ключ,
В котором жажду утоляю.
Путешественник
Следы создательной руки
В кустах передо мною.
Не ты сии образовала камни,
Обильно-щедрая природа.
Поселянка
Иди вперед.
Путешественник
Покрытый мохом архитрав!
Я узнаю тебя, творящий гений!
Твоя печать на этих мшистых камнях.
Поселянка
Все дале, странник.
Путешественник
И надпись под моей ногою!
Ее затерло время!
Ты удалилось,
Глубоко врезанное слово,
Рукой творца немому камню
Напрасно вверенный свидетель
Минувшего богопочтенья.
Поселянка
Дивишься, странник,
Ты этим камням?
Подобных много
Близ хижины моей.
Путешественник
Где? где?
Поселянка
Там, на вершине,
В кустах.
Путешественник
Что вижу? Музы и хариты.
Поселянка
То хижина моя.
Путешественник
Обломки храма!
Поселянка
Вблизи бежит
И ключ студеный,
В котором воду мы берем.
Путешественник
Не умирая, веешь
Ты над своей могилой,
О гений! над тобою
Обрушилось во прах
Твое прекрасное созданье...
А ты бессмертен.
Поселянка
Помедли, странник, я подам
Кувшин, напиться из ручья.
Путешественник
И плющ обвесил
Твой лик божественно-прекрасный.
Как величаво
Над этой грудою обломков
Возносится чета столбов!
А здесь их одинокий брат.
О, как они,
В печальный мох одев главы священны,
Скорбя величественно, смотрят
На раздробленных
У ног их братий!
В тени шиповников зеленых,
Под камнями, под прахом
Лежат они, и ветер
Травой над ними шевелит.
Как мало дорожишь, природа,
Ты лучшего созданья своего
Прекраснейшим созданьем!
Сама святилище свое
Бесчувственно ты раздробила
И терн посеяла на нем.
Поселянка
Как спит младенец мой!
Войдешь ли, странник,
Ты в хижину мою
Иль здесь, на воле отдохнешь?
Прохладно. Подержи дитя,
А я кувшин водой наполню.
Спи, мой малютка, спи.
Путешественник
Прекрасен твой покой...
Как тихо дышит он,
Исполненный небесного здоровья.
Ты, на святых остатках
Минувшего рожденный!
О, будь с тобой его великий гений!
Кого присвоит он,
Тот в сладком чувстве бытия
Земную жизнь вкушает.
Цвети ж надеждой,
Весенний цвет прекрасный!
Когда же отцветешь,
Созрей на солнце благодатном
И дай богатый плод.
Поселянка
Услышь тебя Господь!.. А он все спит.
Вот, странник, чистая вода
И хлеб; дар скудный, но от сердца.
Путешественник
Благодарю тебя.
Как все цветет кругом
И живо зеленеет!
Поселянка
Мой муж придет
Через минуту с поля
Домой. Останься, странник,
И ужин с нами раздели.
Путешественник
Жилище ваше здесь?
Поселянка
Здесь, близко этих стен
Отец нам хижину построил
Из кирпичей и каменных обломков.
Мы в ней и поселились.
Меня за пахаря он выдал
И умер на руках у нас...
Проснулся ты, мое дитя?
Как весел он! Как он играет!
О милый!
Путешественник
О вечный сеятель, природа,
Даруешь всем ты сладостную жизнь,
Всех чад своих, любя, ты наделила
Наследством хижины приютной!
Высоко на карнизе храма
Селится ласточка, не зная,
Чье пышное созданье застилает,
Лепя свое гнездо.
Червяк, заткав живую ветку,
Готовит зимнее жилище
Своей семье.
А ты среди великих
Минувшего развалин
Для нужд своих житейских
Шалаш свой ставишь, человек,
И счастлив над гробами.
Прости, младая поселянка.
Поселянка
Уходишь, странник?
Путешественник
Да Бог благословит
Тебя и твоего младенца!
Поселянка
Прости же, добрый путь!
Путешественник
Скажи, куда ведет
Дорога этою горою?
Поселянка
Дорога эта в Кумы.
Путешественник
Далек ли путь?
Поселянка
Три добрых мили.
Путешественник
Прости!
О, будь моим вождем, природа,
Направь мой страннический путь!
Здесь над гробами
Священной древности скитаюсь.
Дай мне найти приют,
От хладов севера закрытый,
Чтоб зной полдневный
Топо́левая роща
Веселой сенью овевала.
Когда ж в вечерний час,
Усталый, возвращусь
Под кров домашний,
Лучом заката позлащенный, —
Чтоб на порог моих дверей
Ко мне навстречу вышла
Подобно милая подруга
С младенцем на руках.
Орел и голубка
С утеса молодой орел
Пустился на добычу;
Стрелок пронзил ему крыло —
И с высоты упал
Он в масличную рощу.
Там он томился
Три долгих дня,
Три долгих ночи
И содрогался
От боли; наконец
Был исцелен
Живительным бальзамом
Всеисцеляющей природы.
Влекомый хищничеством смелым,
Приют покинул свой:
Он хочет крылья испытать.
Увы! они едва
Его подъемлют от земли —
И он, в унынии глубоком,
Садится отдохнуть
На камне у ручья.
Он смотрит на вершину дуба,
На солнце, на далекий
Небесный свод —
И в пламенных его глазах
Сверкают слезы.
Поблизости, между олив,
Крылами тихо вея,
Летали голубь и голубка.
Они к ручью спустились
И там по золотому
Песку гуляли вместе.
Водя кругом
Пурпурными глазами,
Голубка наконец
Приметила сидящего в безмолвном
Унынии орла.
Она товарища тихонько
Крылом толкнула,
Потом, с участием сердечным
Взглянувши на страдальца,
Ему сказала:
«Ты унываешь, друг!
О чем же? Огля…