Фрагмент книги «К чему снятся драконы. Книга 2. Всадник для дракона»
«Откуда ты знаешь, что это именно комната?»
— Я чувствую, что там есть стены. Но всякий раз, когда пытаюсь до них дотянуться, у меня ничего не получается.
«Тебя что‐то ограничивает?» — полюбопытствовал дракон, снова прикрывая веки.
— Нет. Я могу двигаться, но стоит мне только пройти определенное расстояние, как комната начинает перемещаться. И стены уплывают ровно на столько шагов, сколько я сделала, будто меня привязали к центру невидимыми веревочками.
Рэн задумчиво выпустил из ноздрей белое облачко дыма.
«Там есть кто‐нибудь еще?»
— Нет, — покачала я головой. — Считай, то же самое состояние покоя, только я порхаю не снаружи, а внутри собственной головы. И темнота в ней похожа на очень плотный туман — издалека вроде кажется густым как кисель, а если тронуть — в руке пусто.
«Кажется, теперь я понимаю, почему люди все время говорят: чужая душа — потемки».
— Еще неизвестно, какой мрак живет в тебе, — хмыкнула я, легонько хлопнув ладонью по могучей лапе. — Но даже если моя душа темная, как бабушкин чулан, уж представить я могу что угодно. От дерева до какой‐нибудь зверушки.
«Молодец, — ехидно отозвался Рэн, а потом неожиданно посерьезнел: — Вот и представляй дальше. Даже если это совсем не то, что хотел Кай, все равно хорошая практика. Да и скучно не будет».
— Я уже пыталась — картинки расплываются. Надо все время держать фокус внимания, чтобы они не таяли, а это довольно тяжело.
«Сложное — сделать так, чтобы картинка стала подробной, детальной, почти настоящей».
— Это ж сколько времени надо над ней просидеть! — ужаснулась я. — И для чего, скажи на милость, тратить столько сил?
«Во‐первых, лишний раз потренируешься в работе с «эрья». Во‐вторых, приобретешь новый навык. В‐третьих, станешь точнее воспроизводить мелкие детали, без которых картина получится недостоверной. В‐четвертых…»
Я примиряюще выставила руки:
— Ладно, убедил! Как думаешь, если я свою темноту немного раскрашу, лорд Эреной не будет против?
Дракон ненадолго задумался.
