Фрагмент книги ««Слово о полку Игореве». Взгляд лингвиста»
Для удобства читателя в конце книги в качестве приложения дан также сам текст СПИ.
Цитаты из СПИ приводятся по первому изданию 1800 г. (если необходимо, то с конъектурами, которые в этом случае отмечаются угловыми скобками), но без обязательного соблюдения принятых в этом издании словоделения, заглавных букв и пунктуации (подробнее см. «Аргументы...», § 6).
Для указания места цитаты внутри памятника используется нумерация «звеньев» текста, принятая в критическом издании Р. Якобсона (1948: 133–150). После цитаты ставится просто номер звена, например: Сѣдлай, брате, свои бръзыи комони {21}. По номеру звена читатель легко найдет это место в приложении.
Особо подчеркнем: эта книга — не описание языка СПИ как таковое. Ее единственная задача состоит в том, чтобы изучить проблему подлинности или поддельности СПИ. Анализ языка СПИ нужен нам лишь в рамках, определяемых этой основной задачей.
Участников дискуссии о происхождении СПИ (да и просто всех имеющих свое мнение об этом вопросе) обычно называют соответственно сторонниками подлинности СПИ и сторонниками его поддельности. Но в слове «сторонник» заложена отчетливая коннотация субъективности и пристрастности, равно как презумпция неизвестности того, на чьей же стороне истина. И, к сожалению, большинство участников дискуссии вполне оправдывают эту коннотацию, будучи готовы защищать свою версию «до последней капли крови», совершенно независимо от того, что им говорят оппоненты.
Рискуя вызвать усмешку у недоверчивого читателя, я все же позволю себе сказать, что, начиная работу над данной проблемой, я не имел ни готового мнения о том, на какой стороне истина, ни желания, чтобы она оказалась именно на такой-то стороне. Проделав всю эту работу, я пришел к определенному решению — пусть не стопроцентному, но все же во много раз более вероятному, чем противоположное решение. Но даже и после этого я не хотел бы принять на себя наименование «сторонника» в том смысле, о котором сказано выше.
Автор не может не знать итогов своей работы, и ему нелегко строить изложение в точности таким же образом, как если бы он сам узнал об этих итогах лишь в конце книги. Неслучайно участники данной дискуссии почти всегда начинают с объявления своей позиции по основному вопросу (о подлинности или поддельности СПИ), после чего разбор любого частного вопроса уже строится по схеме «почему и в данном пункте объявленная с самого начала позиция верна».
