Roberto Marchesini, Sabrina Tonutti

“Animali magici: simboli, tradizioni e interpretazioni”

 

Перевод с итальянского языка Дианы Солобуто

 

Маркезини Роберто, Тонутти Сабрина

Бестиарий : животные в ритуалах, искусстве и фольклоре / Р. Маркезини, С. Тонутти ; [пер. Д. Солобуто]. — М. : Азбука-Аттикус, 2024. — (Код вечности).

 

ISBN 978-5-389-25843-3

16+

 

Типичный представитель мира сказок и мифов — это фактически культурный гибрид человека и животного, промежуточная форма, в которой иногда преобладает человеческое, а иногда — животное начало. Какой была фантастическая фауна и почему она окружает нас сегодня? Роберто Маркезини — известный итальянский эксперт-зооантрополог — представляет книгу о роли реальных и вымышленных животных в истории человечества.

 

© 2019 by Giunti Editore S.p.A., Firenze-Milano

www.giunti.it

© Солобуто Д. С., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке,

ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024

КоЛибри®

Предисловие

Наша книга предлагает по-новому взглянуть на взаимодействие человека с животным миром. Как изменилось и продолжает меняться само человечество после встречи с миром животных? Почему человек, как показывают нам антропология, история искусств и даже такие, казалось бы, далекие от них дисциплины, как психоанализ и когнитивная психология, всегда ищет рядом другое живое существо? Отвечая на вопрос «Кем (а не чем) являются для нас животные?», мы одновременно отвечаем на вопрос «Кто есть мы сами?».

Современные исследователи стремятся побороть высокомерие закосневшего академического мира, который в течение многих лет возводил стены между человеком и природой и утверждал превосходство первого над вторым. Философия, поставившая человека в центр мира, породила лишь страдания, несправедливость и жестокость. Новое научное и гуманистическое видение стремится к взаимодействию и смешению (культур, рас, видов) вместо разделения и к радости открытий вместо страха перед неизвестным. Мир больше не разделен на части, полностью изолированные друг от друга; в некоторых из них различия встречаются, пересекаются и становятся местом взаимных исследований.

Животные — наши главные партнеры в этой работе. Без животных — таков тезис авторов этой книги — история человечества не была бы такой, какая она сейчас. В современной научной парадигме животное из вещи превращается в полноценного собеседника; мы изучаем животных, а они изучают нас, и с помощью этих отношений мы заново открываем себя и свою идентичность — идентичность не фиксированную и застывшую, а, напротив, гибкую, изменчивую, в определенном смысле творческую, погруженную в магическую историю реальности и природы. Эта книга пересматривает историю взаимоотношений между человеком и животными с новой, зооантропологической (зооантропология как наука изучает отношения между человеком и животными) точки зрения и интерпретирует сложную «культуру животных» в традиционных и современных обществах не как потребность в познании себя, а как потребность в познании другого. Прочитав книгу, вы поймете, что взаимодействие с миром животных — бесценный творческий и созидательный дар; без животных (как и без природы) мир был бы пустыней, а человек — всего лишь двуногим, обреченным на вымирание.

Симоне Бедетти

Введение

В последние десятилетия человек значительно переосмыслил взаимоотношения с животным миром. Это произошло не только из-за расширения знаний о зоопсихологии и поведении животных, но и в связи с более глубоким осознанием той роли, которую животные играют в формировании нашего культурного наследия. Утверждение Клода Леви-Стросса о том, что животные служили человеку не только «пищей для желудка», но, прежде всего, «пищей для ума» [1], может стать отправной точкой для новой интерпретации нашего взаимодействия с другими биологическими видами. Таким образом, мы можем по-новому взглянуть на сложную систему отношений, связывающих нас с животным миром, и признать роль этих отношений в развитии некоторых особенностей человеческого бытия. Именно в них берет свое начало понятие о животном как о компаньоне и партнере, которое привело человека к новым когнитивным, художественным, ценностным и — почему нет? — магическим переживаниям.

Анализируя отношения западного человека со своими питомцами (неслучайно их называют pets, от английского to pet — «ласкать», «обнимать»), можно предположить, что «животное-друг» — это изобретение технологической цивилизации, нуждавшейся в чем-то, что воплощало бы в ней часть животного мира. Ряд авторов подчеркивают тот факт, что для западной цивилизации характерны социальные тенденции — уменьшение количества детей в семье, стремление ограничить свою семью только партнером или жить без партнера вовсе, — при которых домашние животные играют своего рода замещающую роль. В зависимости от ситуации животное может стать как чем-то вроде украшения, предмета интерьера, напоминающего о господстве природы над человеком, так и своего рода заменой, удовлетворяющей потребность человека в партнерстве, которое он не может найти для себя в обществе себе подобных. Очевидно, что наличие в доме животного влечет за собой меньшие жертвы, меньшую ответственность, меньшие ограничения и не так сказывается на личной свободе, как наличие ребенка или партнера.

Лугару — оборотень из фольклора франкофонных поселенцев в Луизиане. Гравюра. XVIII в.

Хотя в некоторых случаях мы действительно сталкиваемся с такой «инструментальной» функцией животного, речь далеко не всегда идет о ней. К примеру, на самом деле наибольшее количество питомцев живет в полных, так называемых образцовых семьях: наличие детей почти всегда означает, что в семье рано или поздно появится домашний любимец. Кроме того, присутствие в семье домашних животных — чаще всего совершенно бесполезное с производственной точки зрения — широко зафиксировано во всех традиционных культурах. Таким образом, отношения с домашними животными, хотя и не обязательны для выживания, прочно укоренились в наследии нашего вида.

Можно с уверенностью утверждать, что именно очарованию животных человечество во многом обязано развитием эстетики и множества средств художественной выразительности, с помощью которых были воспеты достоинства нечеловеческой вселенной. Именно оно позволило нашим предкам приблизиться к познанию божественного, используя разнообразные выразительные возможности животного мира.

Цель этой книги — проанализировать специфику отношений, благодаря которым животные вошли в мировую культуру в качестве магических и священных символов. Мы поговорим об их использовании в магических практиках, а также изучим отражение этих практик в культуре и традициях разных народов.

Есть много ситуаций, в которых животные становятся своего рода магической проекцией или проявлением божественного: они помогают предсказать будущее, способствуют толкованию символов и метафор, выступают катализатором важных событий, служат посредниками при встрече с божествами или центральной фигурой очищающих обрядов.

В этой книге мы подробно рассмотрим функции магического животного в западной культуре; проанализируем сказания, религиозные тексты, народные сказки и антропологические исследования, а также поговорим о традициях народов, которые использовали и продолжают тем или иным способом использовать животных в сакральной сфере.

© Metropolitan Museum, New York (NY)

Гюстав Моро. Эдип и Сфинкс. 1864. США, Нью-Йорк, Метрополитен-музей. Во многих мифах реальное или фантастическое животное, например Сфинкс, охраняет сокровища или путь к знаниям

Особое место в исследовании отведено так называемым фантастическим животным. Их создание — еще одна общая черта самых разных культур, которые, в свою очередь, вносят вклад в развитие и уникальность любой социальной группы. Таким образом, очарованность животным миром не только помогает определить нашу идентичность, но и приближает нас к пониманию того, как мы взаимодействуем с миром магическим.

Очарованные животными

Почему нас зачаровывает полет птиц или элегантная походка кошки? Магия начинается в тот момент, когда мы осознаем, насколько животные похожи и одновременно непохожи на нас.

Они обитают в мирах, отличных от нашего — в воздушных просторах, океанских глубинах и мраке земных недр, — их облик зачастую бывает обманчив, их черты и качества превращают их в наших глазах в поистине фантастических существ. Когда же мы делим с животными наше собственное пространство, они в ответ словно делятся с нами своим опытом, предлагая по-новому взглянуть на мир и наконец увидеть его во всем многообразии. Животный мир — это мир чувств, разнообразия физических форм и стратегий выживания; это бесчисленное множество видов, совершенно не похожих один на другой, но вместе с тем связанных друг с другом; это мир, воплощающий в себе результат миллионов лет эволюции.

© Alamy Stock Photo / IPA: © Science History Images

Паоло Веронезе. Леда и лебедь. 1560. Франция, Аяччо, Музей Феша. Легенды об отношениях между человеком и животным всегда были наполнены весьма неоднозначными персонажами. Один из примеров — миф о Леде и лебеде

Магия животных проявляется в их взгляде — кто не ощущал на себе манящей притягательности глаз кошки, птицы или змеи? Она проявляется в многообразии их голосов: вой, щебет, чириканье, клекот, рычание — множество языков и сигналов, недоступных человеку, создают свою удивительную и интригующую реальность. Даже мир насекомых, который порой слишком мал, чтобы рассмотреть его невооруженным глазом, вполне способен потрясти наше воображение и перенести его в новую реальность, где действуют свои законы.

Воображаемые морские чудовища на карте Северных земель (Carta marina et Descriptio septemtrionalium terrarum) шведского географа Олафа Магнуса. Здесь представлена уменьшенная карта, изданная во «Всеобщей Космографии» Себастьяна Мюнсера

Трудно определить границы этой магической вселенной: это зона неизведанного, где человеческое, животное и божественное сливаются воедино. Нам кажутся магическими любые необычные формы живого. Когда в поле зрения человека появляются неизвестные ему ранее существа (например, птицы, отклонившиеся от привычного маршрута ежегодной миграции; особенно крупные рыбы или выброшенные на берег китообразные; животные, привезенные исследователями или иностранцами из дальних земель), они, ввиду своей исключительности, зачастую воспринимаются как знаки, подлежащие толкованию и, возможно, предвещающие потусторонние события. Именно природа зверя, во многом неизведанная и отличная от человеческой, объясняет то огромное значение, которым люди наделяют образы и поведение животных и которое уводит нас в сферы сакрального и магического. Именно поэтому в культуре возникают особые практики и специфическое (иногда на грани религиозного) отношение к животному миру. Почти благоговейный трепет перед живым существом закономерно проистекает из искреннего восхищения и признания собственного несовершенства. Пробелы в знаниях заполняются ритуалами, которые одновременно выделяют человека из животного мира и в определенном смысле ненадолго меняют человека и зверя местами.

Магия животных — это ключ к образам, порожденным нашей фантазией; именно она вытягивает на поверхность наши тайные желания. Животные-призраки наполняют мир наших снов: магия животного пересекается с миром, созданным человеческим воображением, и порождает чудовищ, одновременно притягательных и отвратительных.

Мы приписываем звериные черты большинству наших страхов, наделяя ужасных созданий, которых порождает наш разум, острыми клыками, длинными когтями и прочими пугающими чертами. Нетрудно догадаться, почему это происходит — темнота была бы гораздо более пугающей, если бы представляла собой лишь холодную безжизненную бездну. Так что, как это ни парадоксально, леденящее душу уханье совы или волчий вой дают нашим страхам возможность обрести имена, а нам самим — побороть мучительный ужас перед пустотой.

От магии к знанию

Если рассматривать магию не как гипотетическую стратегию для объяснения необъяснимого, а как акт познания или интерпретационную (то есть разъясняющую суть) модель, становится понятно, насколько тонка грань между использованием животного как символа и обращением к нему как к реальному объекту. В обоих случаях животное выступает в качестве ключа к новому знанию — этот аспект зачастую ускользает от внимания современного человека, привыкшего смотреть на животный мир снисходительно, с осознанием собственного превосходства. Сегодня при исследовании, скажем, новых территорий мы прежде всего полагаемся на изобретенные человечеством инструменты и методы. Разнообразные устройства и технологии, математические формулы, философские теории, логические абстракции, компьютерные симуляции — все это кажется нам более надежным и безопасным, чем то, что может предложить дикая природа.

Изображение василиска на миниатюре из «Абердинского бестиария» — английского манускрипта XII в.

Однако наши далекие предки находились совсем в другом положении. Какими инструментами познания располагал человек времен палеолита? Кому приходилось подражать, чтобы выжить? Где он мог найти примеры решения задач, которые ставил перед ним окружающий мир? Ответ прост: единственным доступным человеку инструментом познания в те времена было наблюдение за животными. Оно служило своего рода учебником, ключом к пониманию вселенной: миграции птиц помогали ориентироваться во времени не хуже любого календаря, а их пение и высота полета — предсказывать погоду; расположение жилищ насекомых или входов в звериные норы указывало на стороны света с точностью компаса; пищевое поведение того или иного животного говорило о вредных и целебных свойствах растений. Эти и другие природные ориентиры и сегодня играют в жизни человека далеко не последнюю роль — причем, как ни странно, не только в традиционных культурах. Пение птиц погружает нас в особую атмосферу майских вечеров, стрекот цикад ассоциируется с летом, а трель малиновки оповещает о приближении зимы. Чаще всего мы не отслеживаем эти сигналы сознательно, но они все равно вызывают к жизни эмоции, давно потерянные в глубинах памяти.

© Alamy Stock Photo / IPA: © World History Archive

Собака Лайка, из…