Кругосветный атлас отдаленных островов. 50 мест, где вы не были и, скорее всего, никогда не побываете

 

 

 

Judith Schalansky

ATLAS DER ABGELEGENEN INSELN

Fünfundfünfzig Inseln, auf denen ich nie war und niemals sein werde

 

Перевод с немецкого Марины Кедровой

 

Шалански Ю.

Кругосветный атлас отдаленных островов : 50 мест, где вы не были и, скорее всего, никогда не побываете / Юдит Шалански ; [пер. с нем. М.В. Кедровой]. — М. : КоЛибри, Азбука-Аттикус, 2024.

 

ISBN 978-5-389-27375-7

 

16+

 

Черная скала Святой Елены стала для Наполеона местом изгнания и смерти. Крохотный остров Тромлен поначалу казался волшебным спасением для потерпевших кораблекрушение рабов, но вскоре свобода обернулась борьбой за выживание. Четыре года и четыре месяца моряк Александр Селькирк провел в полном одиночестве на острове: росчерком пера его история превратится в историю Робинзона Крузо. Именем этого героя и назовут сам остров. Неподалеку от острова Хауленд, во время полета через Тихий океан, исчезла выдающаяся летчица Амелия Эрхарт. Годами притягательность прекрасного небытия влекла экспедиции к полярным льдам, и точно так же неизведанное влечет путешественников и романтиков внутри нас.

В этой удивительной книге нашли отражение 50 островов, далеких от материка и людей, от аэропортов и туристических буклетов и затерянных среди океана. Каждый из них скрывает свои тайны, за каждым стоят свои истории, которые порой очаровывают, порой — пугают. Писательница Юдит Шалански проводит читателя по самым разным местам и эпохам от острова Пасхи до Святого Георгия, от XVII века до современности в этом замечательно написанном путеводителе. Текст дополнен подробными картами и географическими координатами.

 

© Judith Schalansky, 2021

© Кедрова М.В., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024

КоЛибри®

 

 

 

Летним днем 2009 года, через две недели после того, как в типографии в Майнце я убедилась, что работа над «Атласом отдаленных островов» завершена — по крайней мере, над первым изданием, — в библиотеке мой взгляд упал на том с многообещающим названием Isolario. Я взяла его в руки и с удивлением обнаружила, что книжный жанр, который, как мне казалось, я только что изобрела с помощью своего атласа, существует уже давно. Удобные островные энциклопедии, так называемые изоларии, были популярны в XV и XVI веках, особенно в лагунной Венецианской республике — центре мореплавания, а также раннего книгопечатания. Они объединяли не что иное, как острова: ближние и дальние, знакомые и недавно обнаруженные, легендарные и экзотические, кратко описанные с помощью карт, видов побережья, а также историографических и литературных заметок, включая информацию о положении, размере, существовании отмелей и возможностей для высадки.

Очевидно, я неосознанно возродила практически забытый, но великолепный книжный жанр, берущий свое начало в темной пограничной области между атласом и рассказами о путешествиях. Оба жанра рассказывают об открытии новых береговых линий и опыте каждого последующего исследовательского путешествия и кругосветного плавания. Образцом для всех последующих изолариев, как я читала, является Liber insularum archipelagi [1], также известный как Insularium Illustratum [2], опубликованный на Родосе и в Константинополе в 1420 году: произвольно составленный энциклопедический атлас 79 островов, архипелагов и некоторых прибрежных городов в Ионическом и Эгейском морях; географические, морские и исторические знания, объединенные таким образом, что не только имеют практическую пользу для мореплавателя, но также дают простор для размышлений и развлекают. Автор, флорентийский монах по имени Кристофоро Буондельмонти, сам путешествовал по греческим водам и в предисловии к кардиналу Орсини пишет: «Посылаю вам, чтобы вы, утомившись, могли с удовольствием позволить своим мыслям блуждать». Это, безусловно, можно понимать как приглашение к «путешествию в кресле», этой вечной форме странствий, которая экономит деньги и ресурсы, но развивает воображение.

Тем не менее изоларии, созданные в начале эпохи великих европейских исследований и завоеваний, также находились и на кораблях в качестве руководств для лоцманов, тогда как мой атлас островов, как позднее критически заметил один шкипер в письме редактору, оказался совершенно непригоден для навигации. Это было не единственное письмо, которое я получила со всех уголков мира в последующие годы, поскольку моя книга издавалась на все новых и новых языках. Мне приходили украшенный каллиграфией конверт с полярной станции, просьбы добавить библиографию, многочисленные исправления и предложения по дополнениям, которые я — поскольку арктический остров Ян-Майен, к сожалению, столь же великоват для выбранного масштаба, как и субантарктический Херд и острова Макдональда или Кергелен, — также не смогла включить в это расширенное издание. Я узнала о путешественниках — все мужчины, что неудивительно, — которые поставили перед собой цель посетить как можно больше островов, перечисленных в моей книге. Мой атлас, бесспорно, уже давно жил собственной жизнью и — как я не без удовольствия обнаружила — проник в мир глубже, чем я когда-либо себе представляла. Вероятно, он же вдохновил ряд подобных книжных проектов — поэтических атласов о легендарных или жутких местах, исчезнувших райских уголках или затопленных городах, призрачных островах или неясных границах, в которых пересекаются картографические и повествовательные апроприации мира.

В то время как изоларии раннего Нового времени ознаменовали начало эпохи безудержного освоения мира, сегодняшние поэтические атласы свидетельствуют о насущной необходимости еще раз вызвать в воображении последние якобы белые пятна неизведанного и удивительного в полностью размеренном глобализированном мире, замкнутом запутанными условиями эксплуатации.

Теперь, когда даже морские глубины и полярные регионы уже не защищены от вторжения человека, предел человеческого влияния смещается во внеземные сферы, на подчас пустынную местность соседних планет — новые ничейные земли, где те же территориальные претензии неизбежно воплощаются в ходе колонизации найденных земель. Кажется, будто часть человечества, весьма дальновидная, но забывшая историю, попала в своеобразный порочный круг, где стремление исследовать далекие миры не знает ни табу, ни non plus ultra [3] и в лучшем случае ограничено только пределами технической осущес…