Фрагмент книги «Шутка»
— Сколько времени вас не будет дома?
— С двадцатого по двадцать третье ноября.
— То есть мне придется бессменно сидеть с ребенком четыре дня?
— Утром будет приходить Салли, убирать и готовить вам еду. А вообще-то Марио вполне самостоятельный.
— В три года ни один ребенок не бывает самостоятельным.
— Марио уже четыре.
— И в четыре тоже. Но дело не в этом: у меня срочная работа, которую пора заканчивать, а я еще и не начинал.
— Что за работа?
— Полосные иллюстрации к рассказу Генри Джеймса.
— О чем этот рассказ?
— Один человек возвращается в свой старый дом в Нью-Йорке и обнаруживает там призрак — то есть самого себя, каким он стал бы, если бы когда-то выбрал карьеру бизнесмена.
— Неужели тебе нужно много времени, чтобы нарисовать картинки к такому сюжету? До двадцатого еще почти месяц, ты успеешь. А не успеешь — возьмешь работу с собой в Неаполь. Марио не будет мешать, он к этому приучен.
— В последний раз он все время хотел на ручки.
— Последний раз был два года назад.
Она стала укорять меня, говорила, что я нерадивый отец и нерадивый дед. А я отвечал ей ласковым, умиротворяющим тоном и уверял, что буду сидеть с ребенком столько времени, сколько потребуется. Она спросила, когда я думаю поехать в Неаполь, и я ответил ей, недостаточно трезво оценив свои возможности. Поскольку я почувствовал, что моя дочь более несчастна, чем обычно; поскольку за все время, пока я был в больнице, она звонила мне максимум три или четыре раза, поскольку, как мне показалось, этим своим равнодушием она хотела наказать меня за мое собственное равнодушие, я обещал приехать в Неаполь за неделю до конгресса, так, чтобы малыш успел привыкнуть к моему обществу. И с наигранным энтузиазмом добавил, что мне ужасно хочется немного побыть дедушкой, что она может с легким сердцем ехать на конгресс и что нам с Марио будет очень весело.
