Фрагмент книги «Соль. Альтераты»
Корабль продолжал свой путь, приближаясь с каждой минутой к конечной точке своего путешествия — порту Константинополя.
— Воды... Дайте воды, — беспомощный хрип тонул в затхлой темноте.
Неожиданно за завесой, около тюков с кожей, послышалось движение. Щёлкнуло огниво, яркий огонёк осветил безусое мальчишеское лицо, перебежал на огарок свечи и замер в нерешительности.
Осторожные шаги приблизились к закутку.
— Эй! Есть кто живой? — напряжённый шёпот, замешательство у полога.
Человек под покрывалом пошевелился. Тихо звякнули цепи кандалов. Юноша приблизился к пологу, робко отодвинул край.
— Я Словен, ладьяр младший. С вечора тут прячусь от дядьки мово, да, видать, и заснул... Проснулся, и слышу, будто плачет кто...
Свет был так слаб и неверен, что пришедшему, чтобы хоть что-то разглядеть, пришлось перешагнуть через промасленный полог и придвинуться ближе, подойдя к самой клетке. Грязное, в темно-багровых пятнах, рубище пленника соскользнуло с плеч. Под ним оказалась девушка.
— А, ты? Ты и вправду? Она? — в голосе слышалось опасение и любопытство, а в измазанных смолой руках темнел небольшой ключ с отломанным зубцом и грубым витым кольцом вместо ушка.
Белоснежная даже в почти кромешной мгле кожа девушки искрилась январским снегом, а белые как лунь волосы серебристым шёлком падали на плечи. Тонкие руки зябко тёрли онемевшие в кандалах запястья. Из-под ржавого металла сочилась кровь. Синие глаза разглядывали нежданного гостя.
Он был совсем юн, вряд ли достиг шестнадцати. Многие в его возрасте — уже воины, известные своей храбростью и отвагой. А этот мальчишка, светловолосый, с наивным пушком над верхней губой, явно сбежал из скита. Жизни ещё не видал, а дедовых сказок наслушался.
— Воды, — прошептала пленница потрескавшимися губами и протянула руки узкими ладонями вверх.
Мальчишка растерялся, будто сомневаясь, да тут же сунул найденный ключ за пазуху, засуетился:
— Да сейчас-сейчас, — дрожащими от волнения руками отстегнул от пояса и бросил пленнице кожаный пузырь, — Нам так-то велели к пленнику ни на шаг не подходить. Дядька сказал, что до смерти зашибёт всякого, кто запрет нарушит, — парнишка хмыкнул и наивно улыбнулся: — Но он, наверно, не знает. Думает, небось, какого преступника везём императору византийскому на суд. А ты вон… девчонка… Краси-ивая какая, — вздохнул, любуясь.
