Фрагмент книги «Зло»
— Ничего, Миша, семь лет — не вся жизнь. Не век тебе с номером на полосатке ходить. Откинешься.
— Спасибо на добром слове, начальник.
Махаон был опытным зэком, поэтому сразу же отогнал от себя мысли о Москве, пиве, Сокольниках и начал думать об ужине, о том, что удалось получить передачу от кентов, а завтра он сможет отовариться в ларьке, и о том, что скоро ляжет на вагонку и уснет до подъема.
В бараке они жили семьей. Пять московских воров и Леша Шмаль, мелкий фармазонщик, получивший всего три года. Ему бы сидеть где-нибудь под Калинином, но он втюхал фуфель дочери самого замминистра МВД. За два кольца с фальшивыми бриллиантами папаша распорядился отправить Лешу далеко на Север. Так Шмаль попал на особку. Парень он был свойский и веселый, жил по закону. Три года на этой зоне давали ему право войти в авторитет, и Леша это очень ценил.
А главное, он прекрасно играл на гитаре и пел.
Мишка вошел в барак, и сразу зазвенели струны, и Лешка пропел:
Звон проверок и шум лагерейНикогда не забыть мне на свете,Изо всех своих лучших друзейПомню девушку в синем берете…
Любимая песня Махаона. Старая блатная, тридцатых годов. Ее часто пел друг Махаона — знаменитый московский вор Витя Золотой. Кликуху он получил за то, что всю свою жизнь воровал только золото.
Махаон прошел в свой угол, сел и стал стаскивать сапоги. Конечно, старшина — вертухай опытный, но и Махаон — не фраер, пронес он в сапоге сделанный им клинок для финаря.
К нему на вагонку присел московский вор из их семьи, финку Махаон правил для него.
— Ну, спасибо, браток, век не забуду.
— Ты ее спрячь пока, — усмехнулся Махаон, — потом чукча тебе из кости ручку вырежет.
Финку эту делали не для разборок, а для воровского шика. Поножовщины на зоне не было. Во-первых, народ сидел здесь все больше знаменитый, сливки блата, во-вторых, начальник лагеря был человек твердый. Он сам точно выполнял свой закон без всяких отступлений от инструкций и требовал этого же от заключенных. В прошлом году два черкеса устроили на зоне поножовщину. Их повязали, а ночью голых выбросили на снег и полили водой из шланга. Утром захоронили за зоной. Такие здесь были порядки.
