Фрагмент книги «Темные тайны»
Двадцать четыре года прошло с тех пор, когда чудовищное преступление потрясло весь Канзас: в маленьком городке пятнадцатилетний подросток зверски убил собственную семью. Тогда чудом уцелела лишь семилетняя Либби, но случившаяся трагедия наложила неизгладимый отпечаток на ее дальнейшую жизнь. Юноша отбывает пожизненное заключение, но он так и не признался в содеянном. Либби, когда-то ставшая главным свидетелем обвинения, после столь долгих лет наконец-то решает встретиться с братом. В прошлое возвращаться страшно, тем более что за его завесой скрываются зловещие тайны…
На русском языке роман выходит впервые.
© Н. Калевич, перевод, 2013
© ООО «Издательская Группа
„Азбука-Аттикус“», 2013
Издательство АЗБУКА®
Удивительному человеку —
моему супругу Бретту Нолану
Семейство Дэев погубил не рок —
Убийцей стал брат, он же старший сынок:
Помутился у мальчишки разум —
Прилипла к нему сатанинская зараза.
Сестру Мишель он в ночи задушил,
Дебби, бедняжку, в куски изрубил,
Мать напоследок оставил —
Голову ей продырявил.
Лишь крошка Либби чудом спаслась,
Но страшная жизнь у нее началась.
Стишок-страшилка, гулявший по школьным дворам около 1985 года
Либби Дэй
Наши дни
Во мне живет некая агрессивная, злобная сущность — реальная, как внутренний орган вроде сердца или печени. Ткни меня ножом в живот — и она, мясистая и темная, вывалится, шлепнется на пол, а если на нее наступишь, влажно взвизгнет под ногой. Видно, с нами, Дэями, что-то не так. В раннем детстве я не отличалась образцовым поведением, а после тех убийств стала еще хуже. Сиротка Либби росла угрюмой нелюдимкой, кочуя между дальними родственниками, и оказывалась то у троюродных братьев и сестер, то у двоюродных теток и бабок, то у друзей друзей в разбросанных по всему штату Канзас передвижных домах-трейлерах и на дряхлеющих ранчо. Я ходила в школу в вещах погибших сестер — кофтах с застиранными грязно-желтыми подмышками, штанах, которые пузырились сзади и смешно на мне болтались, не падая только потому, что их застегивали на самую последнюю дырочку старого засаленного ремня. На школьных фотографиях у меня вечно всклокоченные волосы: на торчащих в разные стороны лохмах, словно запутавшиеся в них летающие объекты, висят заколки, под глазами темные круги, как у пьянчужки со стажем. Правда, иногда губы растянуты в вымученную нитку — там, где положено быть улыбке. Иногда.
