Фрагмент книги «Жена проклятого князя»
– Merde! Степка, что творишь!
Денщик не ответил, только послышался жестяной звон ведра и шаги, отдающиеся вспышками боли в голове. Гнилостный запах лез в ноздри, горло саднило, во рту словно полк гусар ночевал. Все тело затекло до бесчувственности.
«Надо ж было так надраться, – мысли шевелились с крайним трудом, – чтобы заночевать в конюшне! Или не в конюшне? Пахнет уж больно гадостно».
С трудом пошевелив рукой, Андрей услышал металлический лязг. Руку что-то держало.
– Твою мать, – прохрипел он, разлепив глаза и обнаружив на руках кандалы. – Твою мать…
– Очнулся, ваше превосходительство, – донесся до Андрея незнакомый, сиплый и подобострастный голос.
Превосходительство? О нет! Только не отец!
Подняв голову, Андрей глянул вокруг… и промолчал. Все это слишком походило на дурной сон: серые склизкие стены, ржавый крюк в потолке, зарешеченное и не застекленное окошко, из которого сочился мутный утренний свет. Грязь. Вонь. Кандалы. Над Андреем – мужичонка в серой форме Второй (Смирной) Жандармерии, со связкой ключей на поясе и пустым ведром в руках.
– Выйди. – От приказа знакомым тихим голосом Андрей вздрогнул.
Господи, пусть это будет сон! Прошу тебя!
– Четверть часа, ваше превосходительство. Через двадцать минут смена.
Мужичонка, поклонившись куда-то в сторону, ушел. А Андрей зажмурился. Всего на миг. И сумел прямо встретить отцовский взгляд. Как всегда – холодный и презрительный. Впрочем, сегодня презрение переливалось через край.
– М-да, – уронил князь Михаил.
Несколько мгновений в камере висела давящая тишина. Андрей судорожно пытался вспомнить, как он здесь оказался, а главное – за что? Последним, что он помнил, была свадьба с франкской шлюхой. Мими, Коко, или как ее там? Демон бы помнил! Но не мог же отец запихать его в тюрьму за невинную шутку? И тюрьма явно не франкская, а русская. Наверняка столичная, Владимирская.
Проклятье. Как?!
В животе шевелился ледяной ком, норовил схватить щупальцами за горло.
– Нечего сказать? – так же тихо и тяжело уронил отец и слегка пнул Андрея по ноге. – Поднимайся, бесстыжий выродок.
– Ты перестарался с воспитательными мерами, папенька. – Холодное равнодушие далось Андрею тяжело. Но не показывать же отцу свой страх!
