Фрагмент книги «100 слов не только про Артек. Заметки директора, педагога, человека»
Вместо введения
Выбор
Самый часто задаваемый вопрос: почему я ушел. Сделал это сам. Ведь остаться мог. Предлагали. Но собрался и уехал. Тогда почувствовал. Сейчас понимаю, что сделал то, что должен был. Выбор. Главное дело в жизни человека. Он не бывает правильным. Делая его, ты всегда отказываешься. В том, от чего, всегда есть хорошее. То, что можно было сделать. Даже если не смог нового, сохранять дольше то, что раньше получалось, — тоже цель. Ради этого стоит выбор делать. Это как болезнь. Ты ежедневно борешься. Каждый день укрощаешь ее. Зная, чем закончится. Но сдаться сразу неправильно. Я знаю, как сложно. Есть те, кто такой выбор делает.
Я выбрал как директор. Популярный. Авторитетный. Я мог делать все. Это одновременно плохо и в то же время хорошо. Мандраж присутствовал еще, но я начал позволять себе то, что неправильно было делать. Экспромт. Запаса, опыта хватало. Но нужно каждый раз сделать не просто хорошо. А лучше всех. Так перестало важным быть. Или просто не хотелось. Но выбор руководителя заключается в другом. Так, как я считал, мне уже вряд ли дали бы руководить, принимать решения, делать. Артек является Артеком прежде всего в том, что ощущает себя исключительным, в ряд не встающим лагерем. А того, кто в него приехал, — человеком. Был вариант ряд подтянуть. Но что рассуждать о том, что не случилось. Кто мог тогда представить, что ряд теперь во всем. Беда пришла в наш общий дом. То, что было постоянным, стало переменной.
Я выбрал как учитель. Многие так меня определяли. Заразно делать то, что нравится и получается еще. Скорее образ, нежели я сам был педагогом. Дети сами выбирают. Произвольные они. В лагере особенно. Не соответствуют тому, что взрослым нравится. Сами примеряют на себя. Я говорил об этом с ними каждый раз. И со взрослыми. Счастливым сделать никого нельзя. Можно создать условия. Помочь счастливым быть тому, кто хочет, человеку. Видел, так бывает. Как чуток был тогда? Сам не представляю. Может быть, совпало? Но снова везде — можно и нельзя. Знают, как хорошо и плохо. На каждого, как маску, «должен» надевают. Все просто и определенно. Учитель — не помощник, знахарь. Принуждением к счастью общему учительство теперь время занимает. Функция моя исчезла.
