Фрагмент книги «Пятая печать»
— А какая грудинка? — спросил часовщик.
— Я только что во всеуслышание объявил: грудинка телячья, — ответил книжный агент. — Или вам заложило уши?
Часовщик вскинул брови:
— Вы уверены, что это телятина, а, положим… не человечина?
— Что за гнусности вы несете, — возмутился хозяин трактира. — Приберегите для дома свои извращения.
Столяр поднял бутылку.
— Эх-ма! — воскликнул он изумленно. — Давненько такого не пробовал.
— Вам лишь бы аппетит человеку испортить, — сказал книжный агент. — Я за эту грудинку Цуцора-Фогараши отдал…
— Для меня это пустой звук, представления не имею, что это такое.
— Хотя если рассудить, — покачал головой трактирщик, — в этом мире возможно все. Уж если, вон, из людей мыло варят, то могут и нам что угодно скормить…
Швунг, прищурившись на один глаз, глянул на трактирщика:
— Вы бы думали, прежде чем говорить. До ваших суждений мне дела нет, но все же лучше их при себе держать.
— Да полно вам, нашли на что время тратить, — потянулся к стакану столяр. — Выпьем, коль угощают. Прозит!
Все подняли стаканы.
И за исключением трактирщика до дна осушили их.
— Так кáк вы сказали? — спросил трактирщик. — Какую книгу отдали за это мясо?
— Большой словарь Цуцора-Фогараши…
— Что за штука такая?
— Надо думать, какой-нибудь лексикон, — сказал часовщик, — который слова содержит…
— Ну, раз словарь, то понятно, что он слова содержит, господин разумник, — сказал столяр. — Только не все равно, что это за слова. Не так ли?
— Слова в нем венгерские, — ответил книжный агент, почувствовавший себя в родной стихии, как только заговорили о книгах. И уперся локтями в стол, приготовившись к пространному объяснению. Но тут в поле его зрения попали рыжие патлы часовщика; он быстро отвел взгляд, и в глаза ему бросился большой шишковатый нос столяра. Швунг махнул рукой и сказал только:
